Книга Опасная любовь командора, страница 9 – Ульяна Муратова

Именно поэтому учения командор проводил регулярные и изнуряющие. Нет ничего страшнее, чем боец с доступом к легковоспламеняющимся субстанциям, врождённым любопытством и большим количеством свободного времени.

Однако на душе всё равно было погано. Пусть он избавился от ненужной целительницы, но довёл её до слёз и унизил, без чего изначально хотел обойтись. Настырность Аделины сыграла с ней злую шутку. Хотя сколько раз Кеммер ни повторял себе, что он прав и всё сложилось бы именно так, как он обрисовал, жгучее ощущение пощёчины никак не проходило. Он даже подумал приложить лёд, но потом применил более универсальное средство — рюмку рома натощак.

Не помогло. Отвращение к себе не хотело растворяться даже в роме. Одно дело — спустить три шкуры с такого же здоровенного мужика, и совсем другое — оскорбить молоденькую девушку. Ещё и такую прелестную. Не очень справедливо с Болларами обошлась судьба. Кеммер, конечно, слышал, что все сёстры пошли в мать, но слухи он обычно пропускал мимо ушей, а такую нобларину пропустить мимо глаз как-то не получалось. Вряд ли он смог бы найти изъян во внешности Аделины, даже если бы захотел. И это почему-то задевало, подзуживало изнутри и каким-то совершенно нелогичным образом делало его поступок ещё омерзительнее.

С точки зрения морали обижать старых, молодых, красивых и страшных — одинаково неправильно, но в данном случае инстинкты восставали против того, что он сделал. С такой девушкой нужно обращаться совершенно иначе. Совершенно. Воображение незамедлительно подкинуло пару вариантов правильного обращения, и Кеммеру стало жарко.

Луноликая Геста, спасибо за то, что она уехала! Командор был прагматиком и реалистом: если даже у него возникли шальные мысли, то вся часть непременно сошла бы с ума, позволь он целительнице остаться. А значит, он всё сделал правильно. В конце концов, Блокада вокруг Разлома — это та же война, а тут не до сантиментов и пиетета перед хорошенькими девицами. Или так рассуждают только бесчестные скоты, ведь война — именно то место, где обнажается истинная натура человека?

Кеммер окончательно запутался, рассердился и направился к ангару, куда загоняли злополучный М-61.

— Что, так и клинит? — спросил он у главного механика, вечно недовольного седого ворчуна с цепким, пытливым взглядом.

— Клинит, дракон его подери! — в сердцах выругался тот. — Мы всю штурвальную колонку перебрали, весь вал перепроверили, а всё равно клинит, мать его кнутохвостая бата!

М-61 был самым проблемным маголётом во всём авиапарке. Не хватало, чтобы он сгинул где-то в недрах Разлома вместе с пилотом. Будь воля Кеммера, он бы списал наземно-невоздушный биплан, потому что не доверял ему. Лётчики — вообще суеверный народ, и скептичный командор — не исключение.

Для любого пилота маголёт — это друг. М-61 успел зарекомендовать себя капризным, ненадёжным и вечно хандрящим, поэтому и дружить с ним никто не желал, прозвав инвалётом. К счастью, бипланов в части хватало, так что этот Кеммер предпочитал держать в ангаре, заодно и обучать на нём новых механиков. А то приходят из академии с видом, будто всё знают и умеют, но М-61 быстро с них сбивает спесь.

— А 54-й что?

— Уже готов. Тросики подтянули, стабилизаторы проверили, всё смазали. Стал краше прежнего, — заверил главмех Дресаер и с весёлым вызовом посмотрел на командора.