Книга Сложные оборотни госпожи Дарианы, страница 97 – Наталья Варварова

Пока ничего неожиданного не прозвучало. Уже находясь в зале, я услышала и про то, что народ сейчас богаче, чем сто лет назад, и про отсутствие войн, и про союзников среди соседей и других рас. Наконец родитель перешел к главному.

— Я не брал слова более ста лет. Не потому что боялся вердикта Луны. Не имел для этого поводов. Главные заявления сегодня жду от Дарианы. У меня тоже есть, что сказать. Я намерен создать новую семью и уже сделал предложение своей избраннице.

Как будто из легких вышибли воздух. Отец, конечно, передовой альфа, поругивает свой народ за косность. Но не до такой же степени! В то, что он спит с графиней, а уходит к другой… Нет, это крайне маловероятно.

— Я не уверен, что любимая пойдет за меня. И сомневаюсь, что главы двух других домов меня поддержат. Готов отказаться от управленческих обязанностей в княжествах в пользу дочери и супруга, которого она обещала выбрать в ближайшее время. Наверное, пора перестать контролировать каждый ваш шаг. Впервые в жизни я завишу от другого существа настолько, что плохо представляю, каким будет завтрашний день… Однако настаиваю, чтобы меня поняли. Я продолжу служить своему народу всем, что у меня есть и так, как я считаю правильным. Каждый по-прежнему может обратиться ко мне за помощью. Я остаюсь Вольфдерлайном и главой клана. Техническим наследником, пока не появятся щенки по прямой линии у моей дочери, становится Стефан дер Варр. За домом Ущербной Луны остается возможность выбрать главу на замену мне или моей семье.

Вот это объявление. «Вольфдерлайн уходит от дел», «Наш сухарь задумал сбежать», — прокатилось сзади. Да, узнаю, однокровников. Отец же, видимо, сказал все, что собирался, и сделал обязательную паузу перед тем, как произнести ритуальную фразу:

— Прошу Луну подтвердить мои слова.

Он склонил голову. Кристалл позади него завибрировал и засиял нежным розовым светом. Рудольф Вольфдерлайн говорил правду. Но и этого ему мало, он пошел дальше:

— Прошу Луну подтвердить мой выбор.

О таком отваживались просить единицы. Кристалл соглашался соединять только истинные пары. Но, как правило, у двоих есть другие способы это проверить. Да и не отец ли постоянно твердил, что твердолобые волки чересчур возвеличивают этот фактор… Он прикрыл глаза, чтобы не видеть реакции гостей. Кристалл поднялся на пару десятков сантиметров вверх и поменял цвет на яркий серебристый, режущий глаз. Цвет истинной любви.

На самом деле мало кто из присутствующих с ходу бы определил, что это значит. Аделаида громко вскрикнула: боль смешалась с недоверием. Отец, не говоря ни слова, спускался к ней. А я уже знала, что он получил свои доказательства. Татуировки Жозефины вряд ли отличались от тех, что теперь украшали холеные кисти древнейшего вампира Белогорья.

Маркус сжал мои пальцы.

— Лучше не говори ничего. Ты поддерживаешь его. Ты сразу все понял.

— По-моему, он все озвучил. Единственный раз наш умнейший альфа послушался сердца. И одно это делает его по-настоящему мудрым.

Графиня что-то тарахтела на языке, в котором преобладали гласные звуки. Отец умудрился за эту неделю изучить праязык вурдалаков? Или он освоил его раньше. Он всегда повторял, что врага нужно знать лучше, чем друга.

Аделаида вылетела из зала. Оборотни расступались перед ней, а два боевика Ущербного дома выскользнули следом. Отец со вздохом расположился рядом со мной. Я старалась его игнорировать. Тем более что пришла очередь Маркуса толкать речь с камнем Серых за спиной.