Книга Увольняюсь, Ваша Светлость!, страница 96 – Наталья Варварова

— Я не могу или не хочу брать тебя силой, — продолжал монстр. — Но ты вся моя жизнь. Ты пробудила меня к жизни. И сейчас пытаешься от меня избавиться. Это больно. Почему?

Сейчас он перечеркивал всю концепцию моего пребывания в Бездне… Или нет? Кто-то из могущественных демонов сумел вызвать попаданку с подходящими для него характеристиками… Где здесь место пробуждению? Мы с Вышем первый круг отсеиваем, а он утверждает, что только родился. Из-за меня.

— Это не так. Меня доставил сюда призыв, который ты начал. И ритуал ты проводил вполне осмысленно. Понимал, что зачем следует. И жил здесь давно, потому что тебя вызвали кого-то там укрощать и от меня отвлекся исключительно по делу… Так что ты, как бы это сказать, сейчас приукрасил.

Он покачал головой, и я испугалась, что несколько картин все же пострадают.

— Это детали. Я указываю на саму суть предметов и явлений.

Ого, как загнул. Я бы открыла ему глаза — суть в том, что я не желаю иметь с ним ничего общего. Попробовала зайти с другой стороны.

— Ты, наверное, отдельная личность, в смысле, ипостась, одного из демонов. Стал слишком самостоятельным, отвязался во время нашего незавершенного ритуала… Я лишь предполагаю. Просто это логично. Тебе плохо и одиноко. Ты меня ищешь. А твой хозяин, наоборот, забыл.

Минотавр расхохотался. Как будто каменный дождь посыпался с горы. Мое сердце тоже много-много раз ухнуло вниз.

— У меня нет хозяина. Демоны, они смешные и жалкие. Я тот, кто наводил ужас, задолго до того, как эти твари осмелились выползти из расщелин. Я сильнее любого из них. Я… Прости, имени не назовусь до тех пор, пока не узнаю твоего.

Признаться, я растерялась. Не ожидала, находясь в самом сердце Ада, услышать подобное о привилегированных его обитателях. К тому же его грубое плоское лицо вдруг украсила мальчишеская улыбка… Он, что рассчитывал поймать меня таким примитивным образом?

— Нет, хитрость здесь не при чем, — пояснил минотавр. — Мое имя ты узнаешь и сможешь произнести, когда станешь моей женщиной.

В этом месте осторожность меня покинула, и я протестующе замотала головой.

— Я обязательно вернусь в родной мир. И я влюблена в другого. Мы найдем способ, как все исправить.

Вместо того чтобы броситься на меня, он стоял и смотрел. Как исполинских размеров дворняга, которую выгнали за порог.

— И как помочь тебе, — зачем-то добавила я.

Ко мне потянулась ладонь. Минотавр погладил по голове, едва касаясь волос. Мы стояли очень близко, разделенные лишь холстом. Это ловушка! Я дернулась, готовая сопротивляться и недоумевая, сработает ли во сне непробиваемая защита Конвея.

Но минотавр исчез. Разразилась другая напасть. Вокруг меня под покрывалами задрожали картины. Ближайшая, за которой и прятался демон (или не демон?), откинула драпировку. Я увидела тот же сюжет с девушкой, уходящей в море, что и в спальне герцога, но в живом варианте — волны гремели, а чайки орали.

Блондинка с картины обернулась ко мне:

— Он не твой. И никогда твоим не будет.

Вряд ли она имела в виду минотавра.

Картины, закутанные в ткань, как в саван, приближались, сбиваясь в полукруг и бормоча что-то угрожающее. А что если проснуться не получится?

— Джейн, очнись, Джейн! Иначе пойдут нехорошие слухи, мол, я замучил тебя за день. Никто не будет вдаваться в подробности, что ты провела в доме целых пять.