Книга Леди Кру и дракон на миллион, страница 91 – Наталья Варварова

Голдмайер не желал, чтобы Кру во все это вникала, но и она не собиралась отсиживаться в спальне и быть женой «для утех». Мари начала с того, что забрала медиаимперию Золотого дракона под свое руководство.

Сейчас Арчибальд стоял у нее за спиной и слегка касался век супруги подушечками пальцев. Почти невесомо. Однако она ощущала позади себя всю его грандиозную тяжесть. Он умудрялся давить точно так же, даже когда они находились на разных планетах.

Как выжить рядом с такой махиной? Как не потеряться? О, Кру давно ответила для себя на этот вопрос. У них настолько разные весовые категории, что ящер ничем не мог ее ущемить. Для него она всегда оставалась Бусинкой. Крошечной точкой, средоточием всего теплого и живого… Только человек — с его бесконечными правилами, контролем и занудством — мог ее по-настоящему допечь. Однако она научилась обращаться и с Арчибальдом…

Весь фокус заключался в том, что ему приходилось вздыхать и терпеть.

Так как остальным подобное объяснить было невозможно, то их паоа по-прежнему шокировала всех вокруг… Человеческая жена императора не была его тенью, надобной лишь для исполнения репродуктивных функций… Кру пыталась приводить немногочисленным друзьям, той же Марси Тодд, примеры из жизни зверей. Ковыряются же какие-то борзые птички в зубах у крокодилов. А на спине носорогов и бегемотов любят пастись скворцы.

Охотники и наездники продолжали оставаться секретом для прочих рас, кроме драконьей. А драконы стараниями Арчибальда тоже верили, что такие люди перестали рождаться. Так что еще один пример пары ящера и наездницы, — симбиоза силы и силы духа, — пока удавалось держать в тайне.

Кру отдавала себе отчет, что Арчибальд искал таких людей, приглядывал за ними. Он не собирался когда-нибудь родиться в мире, где охотники вымерли теперь уже окончательно.

Наблюдатели, далекие от зоологии, придумывали, впрочем, свои объяснения, насколько хватало испорченности. Их старый приятель Гордон Великолепный — он не подозревал, что Кру спасла ему жизнь и пребывал в уверенности, что оказался управляющим Ришной забытых рудников ее стараниями, — любил порассуждать о том, что в тюрьме будущая императрица приобрела навыки, от которых Голдмайер, распробовав раз, не сумел отказаться.

Гордон, более того, намекал, мол, его забросило на край света из-за того, что Кру влюбилась в него, в Великолепного, и попыталась соблазнить на приеме по случаю собственной помолвки. Золотой, выслушивая доносы, улыбался, Марианна вздыхала.

Глупость воистину наказуема, однако глупец и не догадывается о каре… Раньше рудники обрушатся от старости, чем Великолепный сменит место работы.

— Когда уже можно открыть глаза, мой господин?

Она угадала, как напряглось его тело… Бедный Арчибальд. Он только что вернулся из двухдневной поездки, и ночью сынок, требуя маму, три раза останавливал их в самый не подходящий момент. «Я император или кто?», — интересовался дракон у потолка, лишенного лепнины и росписей (спальни они постарались сделать весьма лаконичными)… Конечно, император. Никто и не спорит. Но ничто не помешает Рейнарду вцепиться одной ручонкой в юбку мамы, а второй в колено отца — и докладыватьим при помощью одних звуков, как он только что летал в когтях у бабки.

Кру прямо чувствовала, что родной детеныш очень близко. Ее сенсоры в чем-то стали совершеннее драконьих, а постоянные тренировки продолжали их разгонять.