Книга Девочка для ледяного, страница 31 – Кристина Юраш

Его голос был низким шёпотом с оттяжкой в хрипотцу. Он словно наслаждался моей близостью. И это чувство заставило меня закрыть глаза, вдыхая каждое его слово.

И та же рука — медленно, как лезвие, скользнула вниз.

Не по шее.

По ключице.

Оставив за собой морозный ожог. Как будто кожа сгорела — и не успела понять, что это было болью.

Значит, это не он. Я выдохнула.

— Насколько сильно он тебе не понравился? — послышался ещё один вопрос.

— Я пока не могу сказать, — прошептала я, вдыхая воздух.

Мне показалось, что в воздухе был запах крови.

Три трупа в моём поместье за пару дней — это уже повод правосудию задуматься.

Он не ответил.

Просто сдвинул меня на коленях — так, что мои бёдра легли на его бёдра. Мне показалось, что моё сердце ударилось о его грудь.

Его рука с ножом пришла в движение. Я напряглась, внимательно следя за тем, как он достаёт яблоко.

Красное, совершенное, в чёрной перчатке оно напоминало сердце, вынутое из груди.

Не снимая меня с колен, прижимая меня к себе предплечьем меня, его рука ведёт ножом по тонкой кожице.

Острый.

Холодный.

Он начал снимать кожуру.

Медленно.

Каждый виток — как разрез по моей спине.

Я не дышала. Лишь следила за каждым его движением.

Он разрезал его на четыре дольки — ровно, как будто делил мою душу.

Раскрытая ладонь чёрной перчатки положила передо мной дольки.

Я сглатываю.

— Угощайся, — услышала я голос.

Если раньше я могла бы сказать, что не люблю яблоки, повредничать по поводу сортов, то попробуй скажи об этом тому, кто всё ещё держит нож в руке.

Осторожно я взяла с его руки дольку и поднесла её к пересохшим губам, кусая её. Кисло-сладкий вкус наполнил рот, а я чувствовала, как медленно пережевывают мои сведённые страхом и напряжением челюсти.

Долька за долькой, медленно, словно яблоко пропитано ядом, я ела. И впервые почувствовала и осознала вкус. Мысль о том, что это — последнее яблоко в моей жизни, заставила меня чувствовать каждый оттенок.

Мне показалось, что все мои чувства обострились, а я бережно поднесла руку ко рту, чтобы выплюнуть косточку, но в этот момент его рука легонько ударила по моему запястью, требуя, чтобы я её убрала.

Я послушно опустила руку, видя, как он подносит свою ладонь к моим губам.

Я выплюнула косточки прямо ему в ладонь, видя, как он сжимает кулак и косточка исчезает.

— Ты сегодня меня разочаровала, — услышала я голос, а его рука вдавила меня в его тело. — Ты чуть не вышла замуж… Снова…

Его рука легла на моё бедро. Сначала — поверх ткани.

Потом — вдавилась в неё, как будто пыталась проникнуть между моих сведенных ног.

Рука то вдавливала, то отпускала, а я даже сквозь ткань платья чувствовала движение его тела. Этот двусмысленный жест заставил меня забыть обо всем и на мгновенье представить, что это происходит на самом деле. И его руки скользят не по моему платью, а по обнаженной коже, оставляя болезненные узоры.

И все смешивается внутри: боль, желание.

Нет, нет! Нет!

Не смей этого хотеть. Не смей. Он убил двух человек. Он может убить и тебя. В любую секунду…

Подумай, любая секунда может стать последней в твоей жизни.

И от этой мысли, что через секунду для меня все будет кончено, моё тело словно сошло с ума. Казалось, оно хотело жить. Чувствовать все. Ощущать.

Я ведь не больна? Или… это не болезнь?

Боже, я хочу, чтобы он коснулся меня снова. Хочу, чтобы сжал шею. Чтобы сказал: «Ты моя». Прямо сейчас… Да… Сейчас… Потом я приду в себя, подумаю хорошенько и… перестану этого хотеть!