Книга Не названа цена, страница 131 – Мария Берестова

Поэт оказался хорош, но одно стихотворение понравилось ей особенно, потому что было созвучно её собственным переживаниям. Она перечитала его несколько раз, и с каждым прочтением строчки всё больше западали ей в душу, и, в конце концов, она не выдержала и решила поделиться ими с Леоном.

Перегнувшись через перила верхней галереи, она позвала его громким шёпотом, стараясь не мешать другим посетителям:

— Послушайте!

Леон заинтересованно поднял голову от той книги, которую читал.

Постаравшись вложить в декламацию то, что чувствовала сама, Илия тем же громким шёпотом процитировала:

— «Умом себя он правил скрупулёзно, Чтобы сильней и идеальней стать…Но в зеркале теперь — лишь ночь беззвёздна, А человека больше не видать!»

Этот образ — с отсутствием в зеркале отражения — особенно её зацепил своим трагизмом.

Леон, кажется, тоже был впечатлён.

— Что? — удивлённо переспросил он и попросил: — Повторите ещё разок!

Илия торжественно повторила. Кажется, эти строчки она уже запомнила наизусть.

Лицо Леона на короткий миг отразило собой растерянность, а потом он попросил:

— Отложите для меня! — и Илия просияла от радости, что смогла найти книгу, которая ему настолько понравилась.

Она вернулась к шкафу с поэзией и стала перебирать там томики дальше; но вскоре её вдруг отвлекло от этого занятие похлопывание по плечу.

Обернувшись, она с удивлением увидела Леона с раскрытой книгой в руках.

— Мне кажется, вам понравится! — пояснил он и принялся зачитывать с листа: — «Таким образом, ориентируясь на мнение окружающих о нас, мы передаём им власть над нашим развитием, и уже не мы выбираем свой путь, а они направляют нас туда, куда удобно им, а не нам. И вот, вместо того, чтобы стать собой, мы становимся тем, чем нас сделают».

Слова эти глубоко потрясли Илию, потому что, как ей показалось, были написаны прямо про неё! И так просто, и так понятно, и чётко, и страшно объясняли, куда и как она идёт!

— Ах! Мне нужна эта книга! — воскликнула она, надеясь, что такой мудрый автор, должно быть, даст и советы, как поступать, если ты уже попал в эту ловушку и не знаешь, как теперь выбраться.

— Да, кажется полезной, — согласился Леон, протягивая ей томик.

Они обменялись книгами — она протянула ему стихи, которые его заинтересовали, и забрала неизвестного ей философа с такими ценными замечаниями.

Не сговариваясь, они тут же зарылись в чтение, сев рядом на ближайшую скамью и не замечая этого. Он надеялся найти у захватившего его поэта другие мысли о том, как не потерять самого себя в погоне за желанием быть идеальным, а она пыталась найти у философа советы, как перестать быть зависимой от чужого мнения.

Солнечные лучи, пронзая витражные стёкла, скользили по страницам цветными пятнами, золотили волосы Леона и путались красными отблесками в розовых прядях Илии. Заполненные буквами страницы, кажется, были самой сильной из магий — они уводили их в другие реальности, где они становились другими людьми и проживали чужой опыт как свой.

Хоть они и сидели друг к другу так близко, как никогда, — на деле они никогда не были так друг от друга далеки, потому что души их теперь гуляли под звёздами совсем разных миров.

Илия первой выпала из этого путешествия: ей попалась мысль, очень созвучная тому, что ей говорил сам Леон — что испытанный собственным разумом вывод становится более надёжной точкой опоры — и она решила поделиться с ним и этой цитатой.