Книга Ты не верь, что слюбится, страница 3 – Екатерина Васина

Дом бабули был самым больших из их семейства. Три этажа, множество комнат и безупречная чистота с легким запахом лаванды и лимона. Эти запахи пробуждали в Яре чувство уюта и умиротворения. Вот и сейчас она забыла про сложные пары, про промокшие ноги, чувствуя как по телу разливается приятное тепло и чувство, что она дома. У бабули всегда можно было переночевать, посидеть с книжкой, если вдруг надоедали родные стены. Впрочем, тут эти самые стены были не менее родными.

— Ярочка. — раздался шепот, когда она переодевала носки в гостевой комнате.

— Фима! — обрадовалась она, увидев невысокого домового, появившегося из-за кресла. — Как делишки?

— Хорошо, хорошо. Ты когда дома то будешь? Матвеюшка видеть тебя оченно хотел.

Яра задумчиво покусала ноготь с бесцветным маникюром.

— Ну, думаю, часика через два забегу. А что такое?

Фима подергал ушами, так похожими на кошачьи. Он — домовой старой закалки, так что сохранял облик такого волосатого, бородатого чудика с кошачьими ушами и глазами. Одевался до сих пор в рубаху, подпоясанную едва ли не веревкой и холщовые штаны, из которых торчали большие ступни.

— Да мне то неведомо, Ярочка. Сказал, мол, просьба у него имеется.

— Ярослава! — послышался голос бабули. — Еда на столе. Живо!

— Часа через два забегу. — пообещала Яра быстро.

Фима кивнул и степенно исчез обратно за креслом.

* * *

Освободиться удалось только через три часа, когда оставалось всего ничего до шести. Пообещав бабуле, что одна нога здесь, а вторая там, Яра выскочила из дома и рысью понеслась к своему коттеджу.

Там было тихо, спокойно и чуть сонно. Видимо из-за Баюна, который спал в кресле. При виде Яры приоткрыл один глаз, потом второй. Потом сел и от души зевнул, блеснув клыками на солнце.

— Сударыня, мы вас раньше ждали. — голос у Баюна звучал так, точно говорил аристократ девятнадцатого века. Впрочем, именно им он себя и ощущал. Баюн то время обожал, вспоминал с ностальгией и не терял надежды когда-нибудь достучаться до всей женской части Змеевых, чтобы те стали настоящими леди. Сами «леди» активно сопротивлялись.

— Сударыню бабуля не отпускала. Припахала к домашней работе. — пропыхтела Яра. — А классно вы ворюгу спугнули!

Баюн сделал пренебрежительный взмах лапой, слегка влажной после умывания.

— То были пустяки, хотя, признаться, мне не хотелось разыгрывать мужлана. Но что поделать.

— Думаю, если бы ты заговорил с ним на французском, то он бы еще сильнее обалдел. — хихикнула Яра.

— Может, он в душе филолог. — не согласился Баюн.

— Ага, или мог решить, что ты заклинание читаешь или вызываешь демона.

— Это, дорогая моя, мне на латыни в таком случае надо беседовать. Хотя, кому я говорю? Той, которая английский освоила ближе к третьему курса университета, да и то на уровне «моя твоя понимать». О времена, о нравы!

— Баюн, ты давай поворчишь-ка после того как я все расскажу Ярочке. — послышался негромкий голос из-за дивана.

Домовой Матвей, в отличие от Фимы, выглядел как хипстер, разве что росту от силы полметра. Но борода приглажена, волосы подкручены феном Ханы, ногти и кожа на руках ухожены. Да и одевался Матвей стильно, разве что не в брендовые шмотки. Одежду он шил сам, для чего родители Яры купили ему маленькую швейную машинку.

— Чего надо? — Яра притопывала ногой и косилась на смарт-часы, которые намекали, что терпение у бабули не железное.