Книга Однажды я вернусь!, страница 54 – Татьяна Донская

Кстати, а почему это я давно песочком не швырялась и комнатных тайфунов не устраивала? Неужели исчезли мои магические способности и я теперь пуста, безлика и никчёмна? Очень сильно захотелось плакать, как будто меня лишили чего-то важного и дорогого, всю жизнь принадлежащего мне по праву.

Кое-как собравшись с силами, запретила себе плакать, пообещав, что сделаю это перед сном в спокойной обстановке, а сейчас просто не имею права раскисать. Заключила соглашение, Дашенька, будь добра теперь подыгрывать мужу!

— Мне нужно десять минут, чтобы привести себя в порядок, — умоляюще взглянула на Трея. — Не могу же я предстать пред императорской четой растрёпанной и в помятом платье.

На самом деле мне просто нужна хоть маленькая передышка, чтобы окончательно успокоиться и настроится на нужный лад. Сделать это рядом с ан Алоем практически невозможно: он выводит меня на эмоции, лишая внутреннего равновесия.

Он никак не отреагировал на мою просьбу, стоял, задумчиво опустив взгляд в пол, сцепив руки в замок так, что даже костяшки пальцев побелели. Мне пришлось приблизиться, чтобы тронуть его за рукав, и снова повторить свою просьбу. От прикосновения верховный маг вздрогнул, а кожа его опять вспыхнула. Да что это с ним творится?

По отрешённо-непонимающему взгляду поняла, что оба раза моя просьба не была услышана, пришлось повторить её в третий раз. Наконец-то, до ан Алоя дошло, чего от него хотят. Он поднял на меня всё ещё отсутствующий взгляд и, как будто выныривая из своих мыслей и возвращаясь в реальность, тряхнул головой и сфокусировал взгляд на мне.

— Вы… Ты и так великолепно выглядишь, куда ещё лучше! Нельзя заставлять ждать монарших особ, тем более что император уже знает о нашем прибытии.

— Но откуда? Кто-то доложил ему?

— Сильнейшему магу Кейтара не нужно сообщать о нашем прибытии, он давно уже уловил всплеск магии открытого мною портала. Мы и так испытываем терпение монарших особ. Идём! — и протянул мне руку.

Я вложила в неё свою ладошку и замерла, ощутив жар его прикосновения. По руке Трея от места соприкосновения наших рук вновь побежали огненные всполохи. Я в замешательстве отдёрнула свою ладонь.

— Как мы можем держаться за руки, если ты всё время при этом искришь? — не сдержала я своих эмоций. Но опять — ни песочка, ни вихрей, ни даже самого захудалого пучка травы не прилетело. И это расстроило меня ещё сильнее. — Это же как вывеска на лбу «Я ей не доверяю!» — всё сильнее бушевала я. — Как только войдём в зал, все поймут, что мы врём.

Трей молча сгрёб мою руку и крепко прижал её к своему телу.

— Идём! Просто доверься мне.

— Легко сказать! Я понятия не имею, что ты на самом деле задумал и можно ли тебе доверять.

— Не заставляй меня тащить тебя на плече ещё и на встречу с императором.

Дражайший супруг сказал это тихо, но таким тоном, что спорить сразу перехотелось. И не потому, что я решила вдруг сделаться послушной женой, просто вспомнила, что мы договаривались не спорить. Ладно, так уж и быть — потерплю, зато потом, после встречи с императорской четой, выскажу всё, что я думаю и о муже, и о его дурацкой затее.

Пока мы шли к парадному залу, решила всё же немного посвоевольничать: в попытке ослабить жёсткий захват Трея потянула руку на себя. В ответ он прижал её к себе ещё сильнее, и я услышала, как громко, в сумасшедшем ритме бьётся о грудину его сердце. Почти как тогда, когда нас сочетали браком в храме Мириты. И опять моё сердце затопила непрошеная нежность.