Книга Ведьмы замуж не выходят, страница 59 – Ольга Токарева

– Через три дня приходи за корзиной! Микстуры от простуды наварила, да от болей в животе!

Ланда вздохнула вслед уходящей ведьме.

– Приду! Еще бабка Сова просила мазь от ломоты в костях. Может, что придумаешь?! Основной ингредиент я купила, он в банке лежит.

Вириди остановилась, помахала рукой подруге.

– Хорошо, – крикнула и скрылась под веткой огромной ели.

Ланда еще немного постояла, переводя дух, развернулась и зашагала обратно в деревню к мужу и детям. Уж семь лет минуло, а как посмотрит она на Вириди, так сразу и всплывает из памяти закоченевшее и обезумевшее, от горя тело и лицо ведьмочки. Подчас сама Ланда не знала, права была тогда, когда вырвала из лап смерти подругу, или лучше было бы дать ей умереть и не испытывать ежедневные терзания души.

«Так только не одна ведьма истерзала свою душу, вон лорд Дарин Ир Сальский, словно почернел с того времени. Ходит кругами подле леса, всматривается в помертвевшие стволы деревьев, пытаясь увидеть тропу, ведущую к избе ведьмы. Да только не пускает никого заклятье на Ведьмином лесе. Да что его, ни одного мужика за столько времени не пустило. Даже моего Партера, и то не пропустило, как тогда не пытался бить кнутом лошадь, с места не сдвинулась».

Ланда тяжко вздохнула от собственных мыслей, завидев посеревшие срубы изб, заспешила к дому.

*****

Вириди кое-как дотащила корзину. «И чего только туда наложила заботливая подруга? Тяжесть такая, что кишки сводит».

Идя по тропинке, ведущей к дому, Вириди услышала размеренный стук. Ненадолго остановилась, прислушиваясь, стук доносился с ее двора. Забыв о тяжести, подняла корзину, засеменила ногами по дорожке. Подойдя к избе, она увидела ведьмака, монотонно махающим топором по чуркам берез.

«Не хило так намахал мне поленьев на зиму. Если еще сложит в дровяник, вообще цены не будет».

Вириди сама не понимала, почему этот ведьмак так ее раздражает. По сути, ничего такого он ей не сделал, кроме одного, как-то сумел обойти заклятье на лесе. «А с другой стороны, может и обошел ворожбу только потому, что ведьмак. Хотя, может он уже и не мужик? Кто его знает, где он шастал по миру, да с какими темными тварями сражался? Вот, поди и растерял всю свою мужскую силу в борьбе с тварями да на инициации у ведьмочек». Как ни странно, это умозаключение подействовало на нее словно успокаивающее снадобье.

Вытаскивая съестные припасы из корзины, Вириди обрадовалась, что подруга сама того не зная, не дала умереть голодной смертью ее непрошеному гостю. Такого борова травой не покормишь, ему бы кабанчика зажаристого на вертеле. Только где его взять? Живность и та, покинула лес, если какая мышь полевка забежит ненароком – дуреет от тишины. Вроде радоваться должна, что никто ее не сожрет, но мертвый лес заставляет бежать назад.

Достав последним сверток, обмотанный белой тканью, размотала его и с сожалением посмотрела на небольшую тушку цыпленка. «Сожрет ведь и косточки не даст. Может спрятать? Как же спрячешь от этих ведьмаков. У них не только сила, а еще и нюх на всякую живность, в том числе и на синих недоразвитых петушков. Ладно, наварю лапши, хоть наваром кишки побалую».

Подхватив цыпленка. Вириди бросила его в самую большую кастрюлю и вышла во двор. Подойдя к летней печке, поставила ее на круги и отправилась за водой. Колодец располагался неподолеку, только проходить надо было мимо рубившего дрова ведьмака. Бугристые мышцы загорелого тела словно играли от его резких движений. Широкая спина и руки, расписанные рунами, вновь притягивали взгляд. В полутьме бани хорошо разглядеть руны не получилось, да и не до этого было.