Книга Безжизненно стучат не любящих два сердца, страница 97 – Ольга Токарева

Выйдя на площади, я поспешила к ювелиру. Пока мы с ним работали под честное слово, но мне почему-то казалось, что этот человек меня не обманет. По крайней мере, пока не забудется страх и голод.

Лигнивский встретил меня немного удивленным взглядом.

— Графиня Ярима Барванская уже забрала законченные ювелирные украшения, — поспешил он оправдаться.

— Это хорошо, никто не помешает нашему разговору, — открыв шляпную коробку, быстро разложила на столе футляры: — Господин Лигнивский, я очень тороплюсь, — раскрыв бархатную коробку, бросила взгляд на колье из россыпи желтых драгоценных камней, — прошу вас, все содержимое пяти футляров описать и пустить в переделку по тем эскизам, которые вам предоставлены мной ранее. А это для оправ и цепочек, — положив мешочек с золотыми, поспешила на выход. Остановившись у порога, повернулась, сказав: — Сиарим, можете взять десять золотых на семейные нужды. На неделе закажу магов-бытовиков для ремонта лавки. Затем мы с вами заключим договор и начнем продажу новой коллекции ювелирных украшений.

Путь к съемному домику, а затем к таверне «Черный эдельвейс» проделала в думах о кладе и насильниках. Волновалась о вчерашней ситуации. Не думала, что окажусь такой слабой и просто сбегу. Подавляя внутреннюю дрожь от страха, что насильники сегодня не появятся в таверне, выйдя из кареты, поспешила в гримерку. На улице уже смеркалось, а это значит, что уже появились первые посетители.

Мои страхи оказались напрасны. Надев длинное черное приталенного кроя платье, осмотрела себя в зеркале. Мое побледневшее лицо выдавало нервное напряжение и волнение. Пощипав пальчиками щечки, послала воздушный поцелуй своему отражению и поспешила к лестнице. Спускаясь по ступеням, выхватила устремленный в мою сторону блестящий похотливый взгляд графа Маджонского.

От волнения, а в большей степени от неожиданности, сердце в груди учащенно застучало.

Улыбнувшись Растиану, успокаивая внутреннюю дрожь, присев на высокий пуфик, погрузилась в исполнение песни «Сгорая плачут свечи». Боясь смотреть на насильников, блуждала взглядом по полумраку помещения, наблюдала, как постепенно посетителями заполняется зал. Ненависть столько времени копившаяся внутри, была чем-то схожа с вулканом, лава которого в любую минуту готова была вырваться наружу. Я холодела лишь от одной мысли, что не удержу в себе эту клокочущую ярость. Страшилась спугнуть подонков, выдавая взглядом своего омерзения к ним.

Вдобавок пришлось подавлять внутреннюю суть Уфы, готовую к перевоплощению и прыжку. Змея показывала мне картины своего броска вперед. Хищница трепетала от мысли, открытой пасти и острых клыков, которые с упоительным наслаждением вонзаются в выхоленную кожу убийц. Змеиная сущность, наполняя мой рот привкусом яда и крови, давала почувствовать, насколько может быть вкусной и сладкой человеческая мякоть.

В очередной раз сглотнув накопившуюся во рту слюну, ощутила, как кожа живота покрывается чешуйками. Мысленно просила мою красавицу утихомирить свой пыл и умоляла подождать. Не для того мы столько ждали, чтобы одним неправильным жестом в сторону Сиятельных Лордов выдать истинное отношение к ним. Ни у кого не должно возникнуть и тени, что меня колотит от ненависти и одной только мысли нахождения с ними в одном помещении. Рано. Перед тем, как нанести смертельный удар, я еще спою им песню о разлуке. А пока у них и одной чаянной думы не должно появиться, что Ливин Корхарт — жива.