Книга Безжизненно стучат не любящих два сердца, страница 92 – Ольга Токарева

— Ты рано что-то.

— Приняла сегодня в ансамбль близнецов брата и сестру. Вся работа коту под хвост.

— Киара! — с возмущением в голосе вымолвила Ярима.

— Прости, прости, прости. Я здесь не причем. Это все язык мой, мелет что вздумается, — для убедительности отшлепала себя по губам.

— Киара, ты дурачишься, словно ребенок.

— Прости. Это все молодой коллектив.

— Нет, это ты меня прости. По возрасту ты ведь еще совсем молоденькая девушка. Хочется побаловаться, пошутить. А ты взвалила на свои плечи заботу обо мне. Тебе бы на балы ходить, кавалерам глазки строить. Да, кстати. Приезжала твоя мама. Завтра в родовом замке Корхарт назначен прием. Мы приглашены, — повернув голову, Ярима не отрывала от меня своих взволнованных голубых глаз.

— Ясно. Опять незапланированные расходы. Соберется вся сияющая знать, будет трясти бриллиантами и красоваться новыми нарядами. Нам тоже в старых туалетах идти нельзя. Мам, бери деньги и поезжай за платьями. Заскочи к Лигнивским, забери все драгоценности, которые они успели переделать, — подхватив за подмышки упирающуюся Яриму, приподняла ее и быстро заняла теплое место. — Все, — развела я руки в стороны. — С кресла встала, место потеряла. Беги, покупай: шляпки, чулочки и труселя. А я бухгалтерией займусь.

Чмокнув меня в лоб, мама взяла со стола один из мешочков набитых золотыми и удалилась.

— Так, минус сто, — подперев голову руками, я с печалью смотрела на стол.

Отвлек меня от грустного настроения проплывший сквозь стену призрак.

Пролетев через кабинет, бабушка плавно опустившись в любимое ею стоявшее у окна кресло. Окинув меня задумчивым взглядом, Кавис поднесла ко рту руку с курительной трубкой. Сделав затяжку, выпустила изо рта белого цвета кольцо и, проследив за его полетом, наконец, соизволила спросить:

— По какому поводу хандрим?

— Где взять десять миллионов? — тут же ответила я.

— Хм… Потряси своего отца.

— Нет. Только не это, — махнув головой, почувствовала, как настроение опустилось ниже плинтуса. — Представляешь, как это будет выглядеть. А потом сплетни по всей столице пойдут. Не успел дочь на груди пригреть, как она уже кошель трясет.

— Ладно, этот вопрос отставим. Задам другой. Ты вчера в лице изменилась, когда двое молодых людей в таверну вошли. Спрошу прямо: это они?

— Да, — через некоторое время ответила я.

— Дай мне их убить.

Кавис в мгновения ока оказалась напротив меня, дожидаясь ответа, впилась в мое лицо бельмами своих пустых глаз.

— Нет. Ты дашь мне слово, что не притронешься к ним, — вымолвив, поразилась, сколько холодной стали было в моем голосе. Словно кто-то чужой пытался украсть у меня добычу. — Это моя война. И убийц должна карать я. Увидев, как осунулось лицо приведения, поспешила исправить создавшуюся ситуацию. — Ба… — вскочив с кресла и обогнув большой дубовый стол, опустилась на колени перед Кавис. — Мне так хочется тебя обнять. Боги послали мне самую лучшую на свете бабушку. Положив голову на подлокотник, закрыв глаза, я тяжко выдохнула, когда почувствовала едва ощутимое прикосновение к волосам.

— Когда я первый раз увидела лежащую на постели девушку, подумала, что слишком рано ее волос коснулась седина. А оказалось, ветер подхватил где-то пепел и рассыпал их по твоим волосам. Или они были такими серыми у Ливин с рождения?