Книга Король плоти и костей, страница 13 – Лив Зандер

Он схватил меня за волосы и притянул так близко к себе, что я ощутила в его дыхании запах – и вкус – того, что он пил недавно.

– Кем?

– Хелфой… – Губы мои дрожали. – Это бог, которому мы молимся.

– Ох уж эти смертные со своими сказками. – Он оскалился, демонстрируя белоснежные зубы, обдав меня ароматами спиртного, золы и снега. – Вы предали бога, данного вам, сожгли его на костре, а потом придумали своего собственного? Если хочешь поклясться, смертная, клянись собой. Клянись своей кожей, своим потом, своими шрамами.

Я кивнула, насколько позволяла его хватка. Кожа головы горела.

– Клянусь… этим всем.

– Смертные часто клянутся, но редко исполняют клятвы. – Он разжал кулак, но его пальцы прошлись по моим волосам, словно расчесывая их. – Как ты думаешь, кто стоит перед тобой, маленькая смертная?

Его большой палец скользнул по моей груди, и я вся сжалась.

– Король плоти и костей.

Он громко хмыкнул:

– О… я теперь, значит, король? Докажи.

Я заморгала:

– Не пони…

– Поклонись своему королю, моя маленькая смертная. А как насчет реверанса? Неужто при дворах смертных королей это уже не принято, или я недостоин того, чтобы ты соблюдала этикет?

Кровь закипела в моих венах под его пристальным взглядом, когда я – впервые в жизни – присела перед ним в реверансе. Обнаженная.

– Весьма уныло, даже для шлюхи, – вздохнул он, и сердце мое пронзила игла гнева. – Как же, должно быть, обеднели ваши земли, если сперва у вас закончился эль, а потом и юные девственницы, которыми меня можно соблазнить.

Моя разумная половина убеждала меня молчать.

Но гордость победила разум, и я отпихнула его руку.

– Я не шлюха!

– На колени!

От его крика колени мои стали ватными, ноги подогнулись, и я бухнулась наземь, не в силах сдвинуться с места, как ни ерзала, как ни старалась. Почему? Почему я не могу пошевелиться?

– Ш-ш-ш-ш, не сопротивляйся моим приказам. Вот… успокой сердце.

Мышцы мои обмякли, скованные каким-то заклинанием, голова поникла, и я с трудом подняла взгляд.

– Отпусти меня.

– Чтобы ты рассказала всей своей родне, как попала в мое королевство?

– Мой отец болен… возможно, умирает.

– Ну естественно. Как и все смертные. – Его жестокий смех был под стать суровому взгляду, которым он, присев на корточки, сверлил меня, коленопреклоненную, почти рабыню. – Я, например, все еще могу вынести тебя наружу и свернуть тебе шею, но ах… я ведь тогда потеряю ценную служанку. Такую молодую и красивую, меня терзает жажда, когда я чувствую исходящее от тебя тепло.

Я нахмурилась.

– О, ты не знала? Не помнишь, как я прикасался к тебе вот так… – Он погладил меня по щеке и криво улыбнулся, когда я попыталась отстраниться… и не смогла. – Каждая часть твоего тела, маленькая моя, будет служить мне вечно, начиная вот с этих вот сочных губ. Они сомкнутся на моем члене, которым я достану до задней стенки твоей глотки. И когда ты заучишь вкус моего семени, я примусь играть со всеми остальными твоими отверстиями. Я буду наполнять и растягивать их, пока тебя не затрясет от желания, пока ты не станешь умолять меня позволить тебе кончить.

Превозмогая мышечную слабость, я кое-как выпрямилась.

– Ты можешь проделать со мной все это, но мольбы моей не услышишь никогда.

– Нет? – Его верхняя губа жутко дернулась, а взгляд вновь скользнул к моей промежности. – Твоя рука, смертная. Ты уже ласкаешь себя, твоя плоть раскалилась от моих обещаний и рассказов о том, как я буду тебя пользовать. – Я уронила голову – и поспешно отдернула руку, охваченная стыдом. А он лишь хихикнул, игриво проведя подушечкой большого пальца по моей нижней губе. – Ты станешь умолять. И если ты будешь хорошей маленькой смертной, я пролью свое семя, оставаясь в тебе, стиснутый твоей плотью. Ну-ну, не плачь, Ада. Тебе еще нужно время, чтобы прийти в себя, восстановиться, ибо мое желание окунуться в твое тепло еще не слишком велико.