Книга Эринии и Эвмениды, страница 23 – Риган Хэйс

Перешагивая порог библиотеки, намереваюсь хоть ненадолго забыться в тишине и сдать давно залежавшиеся книги, но и тут меня не ждет ничего, кроме новых неприятностей.

Я сразу же замечаю троицу эриний за столом, за которым обычно люблю заниматься.

Мэй и Сэйдлин тихо переговариваются, сидя рядом друг с дружкой, а у стола стоят Дэнни и… Честер. Как только Даньел замечает меня в дверях, то спешит прервать разговор и поцеловать Честера на прощание. Так она показывает мне, что между ними все лучше не бывает, а то фото… Что ж, с кем же не случаются промашки, правда?

Проходя мимо, Филлипс одаривает меня взглядом, полным торжества. Двери звучно закрываются за ним, и только тогда я вспоминаю, как дышать.

Внутренне подобравшись, все же иду к своему месту и сажусь на свободный стул у зеленой лампы. Но как только я выкладываю учебники, Сэйди одним махом сбрасывает их на пол. Грохот от падения вещей кажется оглушительным не только мне, но и остальным ученикам, ищущим здесь покоя. Я чувствую, как на нас взирают с любопытством. Теперь они ждут представления, и Дэнни непременно утолит их жажду.

Я нагибаюсь, чтобы собрать опрокинутые вещи, и голос Даньел предупреждает меня:

— Не советую этого делать, Би. Тебе тут не рады.

И что они только забыли здесь, эти гарпии? Неужели им не нужно обновлять тушь на ресницах, вертясь у туалетного зеркала, или наводить страх на первогодок?

Упрямо поднимаю побитые книги, сдуваю упавшую на глаза челку и почти нагло спрашиваю:

— С каких пор у Даньел Лэнфорд есть право распоряжаться собственностью Академии и указывать мне, где проводить время?

— С каких пор у тебя появилось право клеветать на учеников Уэст-Ривера Амалии Хартбрук?

Мое дыхание сбивается. Откуда она узнала?.. Параноидальные когти вновь впиваются в кожу и провоцируют нестерпимый зуд. Все‑таки кто‑то и правда пристально следит за мной и докладывает Дэнни о каждом шаге. Или Амалия решила поговорить с троицей и Честером в обход директора?..

— Клеветать… — фыркаю я, пытаясь сохранить самообладание. — Так ты это называешь?

Мэй противно ухмыляется в ожидании ответа своей властной подруги.

— Неважно, как я это называю, — отвечает Дэнни, подавшись вперед. Тон ее становится угрожающим. — Важно то, как это воспримут остальные. Думаешь, кто‑то поверит в твои россказни без доказательств?

Хаусмистресс я могла показать лишь оставшиеся следы синяков, но, кроме них, бумаги и слез, мне нечем было подкрепить свои слова. Разве что Рори мог вступиться за мою честь — единственный свидетель, — но мне не хочется впутывать его в наши распри.

— Наша репутация идет впереди нас, — вставляет Сэйди, со скучающим видом наматывая светлый локон на палец. — Мы в топе самых успевающих учеников академии, нас уже хотят заполучить все лучшие университеты Соединенного Королевства. И никакая букашка вроде тебя, Беатрис, не сможет помешать нам урвать свой лакомый кусочек.

Я впиваюсь ногтями в мякоть ладоней так, что, кажется, протыкаю их до крови. Только не цепеней, только не молчи, Беатрис… Скажи хоть что‑нибудь!

— Как там Честер, Дэнни?

Вопрос явно сбивает Даньел с толку. Вспоминать о поступке Честера мне тошно и больно, но для Дэнни — еще больней. Заостренное жало вонзается прямо в цель.

— Все прекрасно, — отвечает она, хоть и без прежней уверенности. — Если ты думала, что он вспоминает о тебе, то ошибаешься. Он просто хотел пошутить… и немного заигрался. Если тебя это ранило… — Она театрально вздыхает. — Тем лучше. За это я готова многое простить.