Книга В Питере НЕжить, страница 15 – Лия Арден, Дмитрий Колодан, Елена Кондрацкая, и др.

На лице матери отразилось беспокойство.

– Ты уверена?

– Видела своими глазами.

– Но зачем ему это?

Яна хмуро уставилась на собственное отражение. То замерло, копируя позу хозяйки. Только теперь девочка заметила последствия путешествия: в серо-зелёной радужке глаз проявился проблеск серебра. След увиденного зеркального мира, так об этом говорят.

– Он сказал, что я его позвала.

– Ты?

– Я. Точнее, моя копия.

Отражение неожиданно дёрнулось, силясь подавить смешок, а потом Казия насмешливо улыбнулась.

– Раньше здесь пахло шоколадом, – сказала Томка Трутс. – На всю улицу, представляешь? Так сильно, что можно было слюной захлебнуться. Не каждый день, конечно, но раз пять в месяц случалось. Обычно по четвергам… Теперь это мой любимый день недели: каждый четверг просыпаюсь с мыслью, что должно случиться какое-нибудь чудо.

Она мечтательно закатила глаза и кончиком языка облизала тонкие губы. Взгляд затуманился, как это нередко случается с людьми, вспоминающими старые добрые времена, когда трава была зеленее, а деревья большими. Савельева с трудом подавила желание отвесить подруге крепкую затрещину, дабы вернуть эту ностальгирующую курицу с небес на землю.

– Это сейчас здесь поставили вон то уродство. – Томка кивком указала на сверкающую стеклом громаду модного отеля. – А тогда, представь себе, тут была самая настоящая шоколадная фабрика. Тоже, прямо скажем, не шедевр архитектуры, но важна идея. Шоколадная фабрика! Прям как у Рональда Даля. По факту – Страна Чудес у тебя под боком!

– И ты видела умпа-лумпов? – спросила Савельева, глотнув кофе из бумажного стакана. Над губой остались усики из молочной пенки, придававшие её строгой нордической физиономии неуместную комичность и неряшливость.

Томка развела руками.

– Увы и ах. Как и всякая Страна Чудес, эта была близка и недостижима. Но чего только про неё не рассказывали! Что там под ногами валяются огромные куски сырого шоколада, такого горького, что его невозможно есть. И про гигантские котлы с бурлящей шоколадной массой – когда эти котлы взрывались, запах расползался по всей улице. Ну и про крыс, конечно. Куда же без крыс?

Савельева вопросительно изогнула левую бровь. Кончики кофейных усов дёрнулись вверх.

– А крысы-то здесь при чём?

– О! Любимая байка. Одна девочка купила в магазине «Грильяж» или там трюфели. Надкусила конфету, а внутри – крысиный хвостик. Или лапка с коготками. Приятного аппетита!

– Ну, эту историю я уже слышала, – кивнула Савельева. – У нас её рассказывали про докторскую колбасу. Что поделаешь – пролетарский район, Весёлый Посёлок. Откуда у нас ваши декадентские трюфели?

– Одно другому не мешает, – добродушно отозвалась Томка. – Возможно, это была очень везучая девочка…

– Или очень невезучая крыса, – заметила Савельева, тыльной стороной ладони вытирая губы.

– А в соседнем дворе, – Томка махнула рукой в сторону улицы Марата, – жил слон. Сейчас там стоит вытяжка от метро, но раньше…

– Мороженое стоило двадцать копеек, – перебила ее Савельева. – Какой ещё слон, серьёзно?

– Самый обыкновенный, – слегка обиделась Томка. – Детская горка из бетона. Я тогда совсем мелкая была, пешком под стол и все такое, но очень хорошо помню, как с этой горки навернулась. Так головой треснулась, что потом ещё долго всё видела в зелёном свете – как через светофильтр или сварочные очки. Интересный, скажем так, опыт. Почти ничего из тех времён не помню, но этот зелёный мир…