Книга Чернила и кровь, страница 94 – Мэй

Считалось, что подобная связь даёт самые сильные чары, но рекомендовали её всё-таки ослаблять. Айден догадывался, что дальше ничего хорошего не услышит. Хотя Николас выглядел вдохновлённым рассказчиком занимательной истории, а не грустной.

– Для Иветты это стало большим ударом. Остался её дневник, так что можно почитать в красках. Он и в библиотеке есть. Короче, их связь была настолько сильна, что вилась даже после смерти. Иветта описывала это как лишение половины души. И она заглушала связь алкоголем.

Николас выдержал драматическую паузу, так что Айден поторопил:

– У неё получилось?

– Отчасти. Она пила неделями, пока не умерла от отравления.

Усаживаться напротив Николаса и тренировать магию резко расхотелось. Айден подобные истории не находил ни увлекательными, ни занимательными. Он сам не настолько давно стоял перед склепом и даже слышал, как кто-то говорил, что хорошо, что принцы мало работали в связке и прочной связи между ними не было к моменту смерти Конрада.

Такие истории воспринимались лично.

Айден с Николасом утром зачаровали браслет, так что связь почти опала, но, видимо, Николас всё равно что-то ощутил. Он вскинул голову, глянув на Айдена, и нахмурился. Тот сухо сказал:

– Давай собираться на вечеринку.

Возражать Николас не стал. Тем более его сборы традиционно заняли какое-то невообразимое количество времени. Он вывалил на кровать одежду, чтобы отыскать Ту Самую рубашку, попутно увлёкся разбором гардероба. Учитывая, что, кроме формы Академии, одежды у Николаса с собой было не так много, Айден решительно не понимал копошение.

– Ты же не пойдёшь на пьянку как обычно? – спросил Николас откуда-то из недр шкафа.

У Айдена был с собой целый чемодан одежды, отличной от формы, но как слуги положили его на нижнюю полку гардероба, так Айден его и не доставал. В храме он привык ходить в однотипной одежде, как все послушники, а при визитах во дворец и летом не наряжался. В Академии его вполне устраивали пиджаки и рубашки. К тому же неформальная одежда позволялась буквально пару раз в год, так что студенты, как и Николас, предпочитали брать минимум, зато побольше форменных рубашек, пиджаков и галстуков, которые имели тенденцию теряться.

Сейчас Айден тоже предпочел форменную черную рубашку с серебряными полосками и воронами Равенскортов на манжетах.

Вынырнув из шкафа, Николас придирчиво оглядел его с головы до ног:

– Ну ладно, вороны хоть подчеркнут, что ты принц, а не дворянишка из деревни. Но, может, у тебя есть, не знаю, хоть перстни какие-нибудь имперские? Или вот серьга… поинтереснее?

Нынешнюю моду на проколы во всех местах Айден попросту не успел подхватить, в храме такого не позволяли. У него имелась единственная серьга-змея в правом ухе, но не представлял, что имеет в виду Николас. «Поинтереснее?» Он серьгу и не менял никогда.

Закатив глаза, Николас заявил:

– Показывай, что у тебя есть.

Придирчиво оглядев содержимое шкатулок Айдена, Николас выбрал несколько перстней, о которых тот даже не подозревал. Видимо, Дэвиан руководил сбором вещей принца и сам догадался, что тому может понадобиться. А вот серьги Николас забраковал все и, горестно вздыхая, вручил собственную: на тонкой цепочке болтался алый камушек в изящном обрамлении серебряных листьев.

– На мне слишком вычурно, а у тебя как раз будет ярким элементом.