Книга Чернила и кровь, страница 113 – Мэй

– Ты? – уточнил Айден. – Поэтому он то книгу подкидывает, которая может убить, то подставляет, чтобы тебя выгнали? Вот что правда непростительно! Ты распотрошил его любимого щеночка, поэтому он разобиделся?

Последние слова Айден произнёс с откровенной издёвкой, уже не в силах сдерживаться. Он думал, Николас шутил, но губы того оставались плотно сжатыми.

– Мы жили с ним в одной комнате год до того экзамена, – сухо сказал Николас. – Первый год в лицее. Не думай, что знаешь меня.

– Я и Байрона не знаю. Но вижу поступки.

– Ты сам собирался мстить, забыл?

– Убийцам! – возмутился Айден. – И точно не стану подставлять или подкидывать отравленную книгу. Я хочу смотреть им в глаза. Хочу направлять кинжал в сердце, а не бить в спину.

Николас отправил очередную кипу бумаг в ящик. Его разбор поразительно походил на перебирание, а потом обычное запихивание. Кутаясь в одеяло, Николас вздохнул:

– Давай не будем о Байроне.

Николас как-то притих, и сначала Айден подумал, что это после сегодняшних событий. Но сейчас у него создавалось впечатление, что Николаса попросту гнетёт возвращение домой.

Вот услышав о том, что его не исключают, он был в восторге. Энергия из него так и била! Но глубокой ночью, когда каждый глухой час приближал к отъезду, она вся испарилась, выморозилась вместе с теплом от сквозняков.

– Кстати, твой юрист говорил со мной, – сказал Николас. – Кажется, я ему не понравился.

– С чего ты взял?

– Он был суров и задавал кучу вопросов.

– Это его работа.

Айден прекрасно знал, что о юристах императорской семьи ходили легенды, и они сами отчасти их поддерживали. Смотря на спокойного Дэвиана, можно было представить всё что угодно. Что-то было недалеко от правды, а что-то не соответствовало ей даже близко.

– А он убьёт за тебя? – полюбопытствовал Николас.

– Он не мой телохранитель, – сухо ответил Айден. – Но если я кого-то убью, он будет решать этот вопрос.

К тому моменту, как за окном посветлело и лампы затушили, Николас сумел-таки разобраться с конспектами, подремать на диване, а потом продекламировать стихи. Они были красивыми, пафосными, но уровень великолепия немного снижал сам Николас, так и кутавшийся в одеяло и с красовавшейся на лице вмятиной от подушки.

Айден разобрал письма по аккуратным стопкам, а после занялся молитвенными скрижалями. Тонкие небольшие листы бумаги, на которой написаны молитвы. Он делал такие в храме, притащил немного с собой, но сам редко пользовался, потому что знал наизусть. Обычно люди прятали сложенные бумажки в медальоны, зашивали в подкладку одежды, вешали в доме.

– Над дверью место есть, – махнул рукой Николас. – Но я во всю эту чушь не верю.

– В богов или Безликого?

– В то, что ему есть дело до молитв.

Следующие пятнадцать минут Николас потратил на теологический спор. То есть он рассуждал о том, что бога смерти не волнуют молитвы, потому что все однажды умрут и придут к нему, какое ему дело до отдельных смертных. Айден возражал, что Безликий часто откликался, даже сделки предлагал. Николас парировал, что это молитвы в храмах и с жертвами.

– Короче, Безликий обожает кровь! – подвёл итог Николас. – Может, он на самом деле бабочка-кровопийка? Они тоже на кровь слетаются.

– Бездна, Николас, это же легенда! Не существует никаких бабочек-кровопиек!