Книга Руки, полные пепла, страница 166 – Мэй

Танатос явно хотел продолжать расспросы, но Гадес сказал:

– Хорошо.

Хель и две пары похожих глаз одновременно посмотрели на него. Но Гадес думал не о них, а о том, что Геката понимает: теперь им известны все ее планы. Она может начать действовать в любую минуту. Что, если Геката все-таки нашла подходящего потомка Зевса? А его самого решит убить через яд. И Сета.

Гадес поднялся, ощущая вокруг себя мягкую пружинистую тьму.

– Я отвезу Хель к Зевсу. Может, он отыщет Гекату. Танатос, Гипнос, отправляйтесь в Подземный мир и оставайтесь там, пока я не решу, что с вами делать.

Танатос хотел возмутиться, но Гипнос коснулся плеча брата и что-то прошептал ему на ухо. Тот нахмурился и кивнул.

Зевс спокойно выслушал рассказ Гадеса и пообещал позаботиться о Хель и найти Гекату. Если в первое Гадес верил, то во втором сильно сомневался.

Гадес надеялся, что у них есть время.

Теперь он вернулся в квартиру Сета и метался по своей комнате, не зная, что можно предпринять. Собрался было в Подземный мир, но в последний момент решил, что здесь от него больше толку.

– Аид?

Дверь приоткрылась, и на пороге показалась Софи. В простом платье в цветочек, с распущенными волосами. Гадес глянул на нее слишком грозно, и она невольно отшатнулась.

– Извини, – Гадес отвернулся. – Проходи.

Она притворила за собой дверь. Тихонько подошла, и ее руки легли на плечи Гадеса.

– Не волнуйся. Даже если Кронос вырвется, мы придумаем, что с ним делать. Может, так даже лучше. Конкретный враг, и никто больше не станет нападать на богов поодиночке.

Ее слова – мед, ее слова – первые весенние ручьи, разрывающие талый снег. Она использовала силу Персефоны, даже не осознавая этого.

Развернувшись, Гадес обхватил лицо Софи руками и поцеловал – резко, требовательно. Он больше не мог – не хотел – ждать. И когда руки Софи скользнули под его рубашку, Гадес зарычал. Подушечки ее пальцев гладили его ребра, когда он попытался стянуть легкое платье с плеча. Ткань не поддавалась, и Гадес дернул, разрывая.

Софи охнула, но не отстранилась. Гадес выдохнул ей в ухо:

– Я еще могу остановиться. Если не хочешь. Но не потом.

Она вздрогнула, и весь мир Гадеса замер в этом миге, в ее ответе. Софи тихо сказала:

– Не останавливайся.

Он бережно снял ее белье, проводя руками по коже, позволил Софи неуклюже расстегнуть его рубашку. С поясом она особенно задержалась, но Гадес легонько подтолкнул ее к кровати и сам расстегнул ремень.

Она дрожала. Ее кожа покрылась мурашками, хотя в комнате было тепло. Мимолетно Гадес пожалел, что все происходит не у нее, не в мягком свете гирлянды из звезд. Но потом он с трудом мог о чем-то думать.

Его губы, его язык, его прикосновения – они все становились для Софи вратами. А он сам не пропускал ни единой части ее тела. Он гладил, касался, проводил пальцами по ложбинкам и очерчивал выступы. Сжимал бедра и покусывал соски. Ее ногти прочерчивали полоски на его спине.

Софи вздрогнула, когда руки Гадеса коснулись внутренней стороны ее бедер. Он развел ее ноги, но не торопился. Провел губами от пупка вниз, коснулся языком, лаская, дразня, водя большими пальцами по бедрам.

Пока Софи не выгнулась, а страх не сменился желанием. Пока она не зашептала:

– Давай же!

Они находили друг друга. Каждый раз. С того момента, как Гадес увидел ее на той поляне. И не ушел, как ему следовало поступить, а поднес ей красивый цветок. Она плела венок, напевая что-то. С любопытством посмотрела на него и взяла цветок.