Книга Чернильные души, страница 104 – Оксана Заугольная

«Если бы мне было лет пять, мама никогда бы меня не бросила, – жалуется Мухоморчик в личных сообщениях. – Что со мной не случилось бы, не бросила! Но мне пятнадцать, и она думает, что я справлюсь без них. А я не справляюсь».

Радик был полностью согласен с Мухоморчиком. Это раньше он думал, что родители, что уезжают и оставляют детей одних, плохие или слабые. Как мама Сони, например. Но они просто думают, что дети выросли и сумеют лучше прожить эти оставшиеся месяцы без них. А они не могут и всё тут.

Он отправил свой новый пост и открыл новую страницу в обсуждении в группе «Хочу быть кальмаром!». Под паролем Сони он ходил и к кальмарам, и к пятнистым, но в этих сообществах было пусто – почти все начинавшие эти сообщества уже ушли, а новые ничего не хотели писать. Зато поклонников зараженных было не меньше, чем их самих.

День шел за днем, и Радик всё реже подходил к зеркалу, стараясь больше времени проводить в сети. Там сейчас было куда понятнее, чем на улицах. Медведь маячил во дворе каждую ночь, и уже не нужно было присматриваться, чтобы увидеть его.

Радик же не смотрел в окно, он снова замер над клавиатурой. На стене администрации города между бодрыми «Ученые почти нашли лекарство» и «В городе комендантский час остается еще на месяц» висела фотография. Фиолетовый почти целиком, разве что шейные позвонки и полоска вдоль волос белели на фотографии, он лежал ничком на тротуаре. Руки вытянуты по швам, ноги вместе. Словно стоял вытянувшись и упал. И только торчащая из-под лопатки рукоятка ножа пусть и выглядела бутафорской, была самой настоящей. Как и пусть фиолетовая, но реальная кровь, запекшаяся на светлой футболке.

«Кто и зачем убил зараженного?» – гласил заголовок. В комментариях всё сводилось к самозащите, и пальцы Радика подрагивали над клавиатурой. Он так хотел напомнить, что нож торчит со спины. Самозащита? Как бы не так!

– Закрой ты это, они всё равно не поверят, – мягко произнесла Александра, подходя сзади и заглядывая через плечо. Вот хоть Радик и знал, что в доме кроме них и кота никого нет, а всё равно вздрогнул всем телом.

– Ты и спать плохо стал, – заметила на это Александра и поджала губы. – Может, тебе попить успокоительное?

– Как оно мне поможет забыть последнюю прогулку? – скривился Радик. – Скорее мне поможет, если я напишу об этом.

– Как знаешь, – не стала спорить Александра и вышла из комнаты. Уже с кухни она добавила. – Мне самой успокоительные не помешают. Сплю плохо.

А Радик снова замер. Как написать то, что он видел?

«Я вышел в магазин за свежим хлебом. Вы еще помните свежий хлеб, который можно пощупать, пусть и через пакет? Или давно заказываете на дом, честь и хвала службам МЧС, которые развозят продукты. Без них многие бы умерли с голода. В нашем городе еще кто-то работает, кроме них и полиции?..»

Он стер все строчки кроме первой и зло уставился на монитор.

Он и впрямь вышел за хлебом. И сейчас он кривил душой. Магазины работали по-прежнему. Просто более короткий день, да и расходились люди по домам, когда улицы еще были полны полиции и военных. Вот и он пошел в булочную, в какую ходил, когда еще жил дома, с родителями и Андреем. Это, в общем-то было не слишком далеко от дома Сони, да и пошел он ранним вечером, задолго до комендантского часа.