Книга Ведьма и бог, страница 19 – Лив Стоун

Как только выключаю воду и завязываю полотенце на груди, осознаю, что, возможно, слишком спешно заперлась в ванной. Я должна была взять с собой наряд на вечер. Ладно, я уже не так сильно смущаюсь. Выхожу из ванной, готовая краснеть.

Деймос склонился над столом, рассматривая фотографии, которые висят на стене. Возможно, он действительно хочет получше узнать меня. В конце концов, в его характере быть холодным, жестким и слишком прямолинейным. Я должна воспользоваться возможностью узнать о нем больше.

– На что смотрите?

Он снимает одну из фотографий и протягивает ее.

– Ты пьяна на этой?

Лицо заливает румянец. А он умеет указывать на постыдные вещи!

– Это был мой день рождения, – ворчу я.

– Я думал, людям не разрешено пить до двадцати одного. Тебе ведь только двадцать, не так ли?

Сердце начинает колотиться от досады. Выхватываю фотографию и возвращаю на место.

– Это никому не причиняет вреда. Сколько вам лет, чтобы так думать?

Он молчит несколько секунд, пока я смотрю на него, скрестив руки.

– Три тысячи четыреста двадцать три. Какое отношение это имеет к моему образу мыслей?

Замираю, пораженная цифрой. У нас очень маленькая разница в возрасте… Всего-то три тысячи четыреста с копейками лет!

– Никакое, – наконец отвечаю я.

Пытаюсь определить возраст Деймоса: на вид ему около тридцати. Он, в свою очередь, разглядывает меня с ног до головы.

Этот хам что, пялится на меня?

В этот момент маленькая сова хлопает крыльями и вдвое увеличивается. Отшатываюсь, когда она принимает человеческий облик, сохранив металлический отлив. Женская фигура в длинном нагруднике, на голове старинный шлем, на плечах шкура, внезапно вытягивает перед собой копье. Заостренный конец утыкается в шею Деймоса, который не сдвинулся ни на сантиметр.

Прижимаю руки ко рту, чтобы не закричать.

– Вижу у тебя нечистые помыслы, племянник.

– У меня никогда не было нечистых помыслов, Афина, – отвечает Деймос с вызывающей ухмылкой.

– Ты знаешь, что от меня ничего не скрыть, – предупреждает она, касаясь лезвием кожи.

– Знаю, – бесстрастно подтверждает он.

Затем Афина вонзает наконечник копья в землю, вызывая легкую вибрацию под ногами, поворачивает ко мне гладкое, сияющее золотом лицо с двумя серебряными шарами без зрачков на месте глаз и отсутствующим ртом. Это одновременно пугающее и завораживающее зрелище.

– У нас не было возможности познакомиться, я тетя Деймоса, Афина. Или, по крайней мере, проекция. На самом деле меня здесь, с вами, нет. Как только сова обнаруживает что-то нежелательное, она предупреждает меня, и я вмешиваюсь. Этот юноша хорошо воспитан, но рос под влиянием Зевса и Афродиты, так что ни в чем нельзя быть уверенной.

Деймос закатывает глаза, отчего хочется рассмеяться. Прикусываю губу, чтобы сдержаться. Такая реакция заставляет чувствовать себя лучше.

– Рада знакомству.

Невыразительному лицу богини удается передать сочувствие.

– Мы рады тебе. Я и Гера приложили много сил ради союза. Не для того, чтобы кое-кто все испортил.

Никакого секса до брака, понятно. В любом случае с этим я не тороплюсь.

– Ты оскорбляешь меня, Афина.

Она бросает на Деймоса косой взгляд.

– Переживешь.

Меня удивляет, что тон разговора отражает их отношения. Гораздо больше, чем фигура Афины, которая снова уменьшается, превращаясь в маленькую сову с хлопающими крыльями. Деймос поворачивается ко мне спиной.