Книга Последний шанс Гесса 2, страница 13 – Нани Кроноцкая

– Понятия не имею.

– Интересно… Это лишь нам так везёт или всем?

– Бессмысленно размышлять… – Гесс встал, прижавшись спиной к стене рядом с нишей. – Ничего не изменится. А зато нам в любви повезло!

Запоздало поняв смысл сказанных им слов, удивилась. Но подумать уже не успела.

Скрежет. Он заполнил всё. Не просто шум – вибрация, идущая от камня сквозь подошвы ботинок в кости. Вонь ворвалась в ноздри – гнилая сладость, разложение. Кровь. Рвотный спазм скрутил желудок. Гесс медленно выпрямился и расставил ноги. Его левая рука безвольно повисла. Правая с чёрным клинком поднялась перед грудью. Остриё – аспидная игла – было направлено в зияющую пасть темноты. Бледное лицо в тусклом свете блестело испариной, дыхание стало частым, поверхностным. Бутират. Яд. Лишь железная воля держала его в сознании. Моя рука с «фонариком» дрожала, но его луч упрямо цеплялся за ребро поворота туннеля.

– Свет… – выдохнул Гесс, не отрывая взгляда от мрака. – Отвлеки. Когда рот откроет. И дальше не лезь.

Я кивнула, сжимая рукоять «Стервятника» так, что пальцы немели. Дыхание – редкие глотки воздуха. Гесс не должен почувствовать даже тень моего страха.

Она выплыла из мрака, как кошмарная карикатура, врезавшись в конус луча.

Пулевидная голова, покрытая бугристой, бурой кожей, лоснящейся от слизи. Десятки коротких, членистых лапок, семенящих с пугающей скоростью. И пасть. Шервовы жабры, какая это была пасть! Огромная воронка, утыканная концентрическими кругами мелких, блестящих, как стёкла, костных пластин. Они вращались с бешеной скоростью, издавая тот самый пронзительный, скрежещущий визг – её сонар, её локатор, её оружие. Пластины тёрлись друг о друга, искря микроскопическими сколами на камне под ними.

В жалком свете моего луча она замерла на мгновение. Мясистые антенны-отростки над пастью вытянулись, трепеща, жадно ловя запах – запах крови Гесса, тепла наших тел, страха. Я почувствовала, как по спине бегут ледяные мурашки. Её «лицо» – если можно назвать так передний конец – повернулось к нам. Слепое, но «видящее» звуки и запахи. И ненавидящее свет.

Рывок! Лапки заработали, как поршни безумной машины, тело понеслось вперёд, пасть-тёрка визжала на запредельных оборотах, направленная прямо на Гесса, на главный источник запаха крови!

– Сейчас! – моя мысль ударила сама себя.

Я рванула рукой вверх, не целясь, инстинктивно сжимая «Стервятника». Тощий луч белого света ударил не в пасть, а скользнул выше – прямо в скопление бугров на её «лбу», туда, где по инфодемпу Гесса должны были быть сверхчувствительные фоторецепторы!

Эффект был мгновенным и оглушительным. Гадина не просто вздрогнула. Она взревела. Хрипло, нечеловечески громко, перекрывая визг своих тёрок. Её тело дёрнулось назад, голова задралась вверх и вбок, словно пытаясь увернуться от ослепительной агонии, впившейся в её примитивный мозг. Пасть на миг распахнулась шире, чем я могла представить, обнажая влажную, пульсирующую, темно-розовую глотку – мягкую, беззащитную плоть внутри хитинового кошмара. Слизистая оболочка тускло блестела в моём ничтожном луче.

Гесс уже двигался. Не шаг – прыжок с места. Короткий, взрывной выпад всем телом из тени, где всё это время словно сливался с камнем. Чёрный клинок в его руке сверкнул. Он вложил в этот удар всю свою ярость, всю боль, все остатки сил. Не в бронированный корпус, не в лапы. Прямо в зияющую, уязвимую розовую бездну пасти!