Книга Ненужная жена. Хозяйка постоялого двора, страница 4 – Алиса Князева

Всё происходит слишком быстро. Он задевает меня, как раз когда я делаю шаг. Ступенька пропадает из-под ноги, и лестничная площадка совершает кувырок. Кажется, я успеваю вскрикнуть, прежде чем наступает темнота.

***

Сознание возвращается неохотно, меня тянет к нему какое-то отличное от привычного набора чувство. Понимание, что я должна проснуться прямо сейчас.

Потом приходит пронизывающий холод.

Открываю глаза и не могу поверить в происходящее. Я сижу в сугробе, а вокруг заснеженный лес. Высокие ели, укрытые белыми шапками, тишина, нарушаемая только скрипом веток под тяжестью снега. Ночное небо усыпано звёздами, яркими, каких я никогда не видела в городе.

Пытаюсь встать и вдруг понимаю, что держу что-то... кого-то. В моих руках, укутанный в тёплое одеяло, спит младенец. Сердце пропускает удар, потом начинает колотиться как безумное.

Откуда здесь ребёнок? Почему он у меня?

Я же только что была на лестничной клетке своего дома, в новогоднюю ночь...

Малыш шевелится и тихонько посапывает во сне. Ему на вид месяца три-четыре, пухлые щёчки розовеют от мороза. Инстинктивно прижимаю его ближе, защищая от холода. Он замотан в тёплый конвертик, так что мне видно только шапочку и шарфик, но его явно тщательно подготовили к прогулке.

Осматриваю себя на мне тёплая шуба, которой у меня никогда не было, зимние сапоги, варежки. Всё добротное, качественное, но совершенно незнакомое. Одежда тоже. Длинная плотная юбка, прячущая ноги несколькими слоями.

— Что за бред? — шепчу я, оглядываясь по сторонам.

Лес кажется бесконечным, не видно ни огней, ни дорог. Только снег, в котором уже почти полностью спряталась траншея, которой я сюда пришла, деревья и звёзды. Младенец вздрагивает от моего голоса и открывает глаза, удивительно синие, почти светящиеся в темноте. Он смотрит на меня без страха, с каким-то недетским спокойствием и... узнаванием?

Дети в его возрасте вообще так могут?

Паника накатывает волной. Что делать? Куда идти? Как я здесь оказалась? И главное — чей это ребёнок? Почему он у меня?

От страха и растерянности хочется кричать, но я сдерживаюсь. Поистерить можно и потом. Если это потом будет. Мне нужно выбраться из этого леса и найти укрытие. Со мной ребёнок, нужно сделать всё возможное, чтобы сохранить его жизнь.

Не так важно, почему я здесь, да? Куда важнее, что я буду с этим делать.

Знать бы ещё, что именно в такой ситуации делать…

Снег хрустит под ногами, и этот звук кажется оглушительным в ночной тишине. Я пытаюсь определить, в какую сторону идти, но все направления выглядят одинаково тёмные силуэты елей, бесконечные сугробы и никаких ориентиров.

Останавливаюсь перевести дух, прислоняюсь к дереву. Руки уже ноют от тяжести ребёнка, но я боюсь опустить его даже на минуту. Малыш уснул и причмокивает губами, его дыхание создаёт маленькие облачка пара в морозном воздухе.

— Так, Лена, думай, — приказываю себе. — В каждом лесу есть север и юг. Мох на деревьях...

Вглядываюсь в стволы, но в темноте все они кажутся одинаково тёмными. В городе такие знания не требовались, а теперь я жалею, что пропускала мимо ушей рассказы отца о ориентировании на местности.

Чёрт, да и как мне это поможет? Знать, где север, имеет смысл только если понимаешь, куда тебе идти. Я не слышу ничего, кроме воя ветра. Ни шоссе, ни железной дороги.