Книга Сироткам в академии (не) место, страница 34 – Афина Туле

Алисия Боун

Глаза упорно не хотели открываться, а всё тело болело и ломило так, словно его буквально распилили на кусочки. В голове царил бардак, который мешал соображать.

Только воспоминания тихо и медленно, словно волны моря, о котором я много слышала, но ни разу не видела, продолжали нахлынуть на моё измученное сознание.

Вот я пришла на свой первый урок и прекрасно выделилась, вот почти без приключений добралась до второго. Можно даже смело сказать, что это несомненная заслуга! А вот профессор Магади вызвала меня для того, чтобы испытать мой резерв и возможности моей магии. Ну что я могу сказать? Испытали мы на славу и магию, и резерв, и возможности…

– Давай, открывай уже глаза, я знаю, что ты пришла в себя! – раздался голос рядом. Не сразу, но я сообразила, что это голос Альберта. Так, стоп, что он тут делает? Я ведь должна быть в лекарском крыле, разве не так?

Глаза тут же сами собой распахнулись, а затем так же быстро закрылись, и с губ сорвался стон – прямо в лицо светила яркая лампа.

– Прости, я как-то не подумал, – тут же поспешил раскаяться парень. С каким-то особенным удивлением я почувствовала, как моё истерзанное тело осторожно берут на руки и легонько поворачивают на бок. И хотя Альберт был очень осторожен и даже ласково что-то шептал мне в волосы, с моих губ всё равно сорвался мучительный стон.

– Вот так, теперь рассказывай, – потребовал этот поганец. Ну что он прицепился в самом деле? Рассказывай и рассказывай… Можно я просто полежу? Или, лучше, дайте мне какое-то лекарство, чтобы мне стало не так плохо?

– У тебя почти на минимуме резерв, это весьма мучительно, особенно в первый раз. Потом привыкаешь. Надо просто немного потерпеть, скоро начнёт становиться легче, и тогда можно будет не только много вкусного кушать, но и вкусняшек! Я тебе принёс пирожных, – голосом настоящего искусителя поведал Альберт.

Я только застонала, на этот раз громче, потому что сама мысль о том, что это первый раз, а будут и другие, казалась мне просто ужасной.

— Прости, но мой уровень менталиста все еще не вышел на тот уровень, когда я бы смог читать мысли. Пока это только эмоции, а твоих так много и они такие разные, что я даже боюсь трактовать этот стон, — заявил мне Альберт.

Я посмотрела на него с интересом: оказывается, у него есть чувство юмора. Весьма своеобразное, местами очень темное, но все же есть, а значит, он еще не совсем потерян для общества.

— Я пытаюсь вдохновиться тем, что мне еще не раз и не два придется проходить через такое, — честно призналась я.

Альберт тихо рассмеялся, хотя я не видела в сказанном мной ничего смешного. От слова совсем.

— Как я уже сказал, это только первый раз так плохо. Необходимо убедиться, что твой резерв не пострадал. Дальше будет проще, плюс со временем ты научишься контролировать происходящее и останавливаться до того, как станет совсем плохо. Ну разве что останется головная боль, но против нее прекрасно помогает массаж головы.

Я уже была готова поинтересоваться, не предлагает ли Альберт свои услуги массажиста, но вовремя успела спохватиться и прикусить язык. Такое точно не стоило говорить вслух, поэтому я сказала что-то гораздо более приемлемое.

— Давай, показывай свои пирожные!

Альберт улыбнулся и вытащил из-за пазухи коробку, а когда ее открыл, у меня не то что слюни потекли — я забыла, как дышать.