Книга Дитя минувшего, страница 13 – Кристина Веда

– Мария… Ты слышишь меня? Открой глаза… слышишь.

Голос то исчезал, то появлялся, нарастая и выводя из бесконечного кошмара, и вот я уже смогла открыть глаза. И тут же закрыла. Солнечные лучи ослепляли, напористо царапая веки.

– Ты меня слышишь? Как ты?

С усилием я повернулась в сторону говорящего и посмотрела на ворона:

– Пойдет.

Неужели это мой голос?

Хриплый, низкий, как у медведя после спячки.

– Не переживай, ты скоро оклемаешься, нужно лишь съесть эту траву, – участливо сказал ворон, протягивая в зажатой лапе тонкие, прижатые друг к другу травинки.

Я привстала на локтях, чтобы забрать их, но тело пронзила острая боль. Поэтому ворон подскочил ближе и аккуратно передал травинки в рот, как птенцу. Обжигающая волна прокатилась по телу, приводя в чувства, и сменилась теплой пульсацией. Мой сон был на редкость гадким и болезненным.

– Ты не поверишь, – пробасила я, когда боль отступила, – мне еще никогда не снились такие долгие кошмары. Моя классная оказалась монстром, дедушка остался в горящем доме, а я вообще убила свою первую любовь. А теперь ты… говоришь. Хотя чему я удивляюсь, это ведь сон, там и не такое бывает. Вот даже ты, птичка, пытался спасти меня, но тебе вроде повредили крыло, – случайные взгляд остановился на слегка перекошенном, будто повисшем, крыле ворона, – подожди. Твое крыло, оно все еще сломано?

Ворон кивнул, печально опустив клюв.

Мой взгляд сам по себе запрыгал по поляне, которую обрамляли деревья, по помятой от битвы траве, по сваленным ветвям. Ветер ударил в разгоряченное лицо так реально, что я испугалась.

– Я должен был прийти раньше.

– Нет, – я резко втянула воздух и посмотрела в глаза-бусинки. До меня, наконец, дошло, – ты говоришь?!

– Когда попросят.

– Неужели! Тогда это был не сон? Я действительно убила Вову, а мой дедушка… – ладони накрыли рот, чтобы не закричать.

Это все было реальностью. Не кошмарный сон, а просто кошмар. Возможно сейчас, на месте моего дома ничего не осталось, а дедушка был мертв. Нет, такого точно не могло быть.

– Не вставай так резко, – закаркал ворон, путаясь под моими ногами, – тебе еще нельзя двигаться, дай одолень-траве подействовать!

Стоило встать на ноги, как голова закружилась, и поляна начала бег как на самой плохой карусели. Я прикрыла глаза, схватившись за ствол дерева, но тут же одернула себя. Вспышкой передо мной пронесся ненавидящий взгляд Вовы. Я с нерешительностью посмотрела на этот ствол, а кожа покрылась мурашками от фантомного касание пепла, в который превратился Вова.

Сопровождаемая карканьем ворона я поспешила в сторону дома, двигалась даже не по памяти, а на запах гари. Он распространился по всей округе, словно клеймо и стал второй кожей. Послышался отдаленный вой сирены, и я ускорилась, пробираясь через хвойные ветви. Ноги кололи острые иголки.

Что-то заставило остановиться перед поляной с домом и как дикий зверек осмотреть местность из норки, спрятавшись за кустом смородины. Сердце ухнуло вниз, стоило увидеть место, где угольками догорала моя хижина, дружелюбный великан, защищающий от мира. Горячая слеза скатилась по щеке, ноги сами понесли к родному месту, словно мать к захворавшему дитю.

Но у ворона были другие планы. Когтистая лапа вцепилась в мою ночную рубашку, утягивая обратно в кусты.