Книга Колумбина или... Возвращение голубков, страница 25 – Татьяна Ренсинк

— Теперь подозревать буду я, — строго выдал Врангель, взглянув на Тико свысока. — Не найдёте ли и мою супругу?!

Тико же немедленно отправился с ним во дворец. Только как бы и где бы ни искали, Габриэлы не было. Вернувшись в её комнату, Тико стал ходить вокруг и рассматривать некоторые из вещей, которые были видны… Картины, вазу с цветами, подушку, постельное бельё и косметические принадлежности на будуарном столике.

Открыв один из его ящиков, Тико стал рассматривать разные письма и сложенные вдвое записки. Стоящий рядом Врангель тоже стал хватать эти послания один за другим и читать, но ничего компрометирующего не было. Это были либо стихи, выписанные из каких-то книг, либо рисунки, которые Габриэла сама создавала. Врангель отбросил всё на столик с ухмылкой, и взглянул на Тико, внимательно читающего одну из записок.

— Она не хотела, чтобы рано обнаружили, — протянул он послание. — Да, она бежала сама.

— Что?! — поразился Врангель и взял записку, принявшись тут же её читать. — Бежала сама, но как, с кем, куда?! Почему? Это она к нему бежала в Петербург, я уверен! И ей наверняка помогала эта графиня, она же русская! — с раздражением и накипающей яростью стал он восклицать и трясти запиской перед носом Тико…

Тико допросил ещё слуг, которые могли видеть что странное или кого-то постороннего, либо сам побег графини, и не замедлил покинуть дворец Разумовского. Он понимал многое и когда вернулся в гостиницу, где ждал Пётр, всё рассказал ему…

— Значит, Россия, — молвил Пётр, уставившись вперёд себя и раздумывая обо всём, что узнал.

Он сидел напротив Тико в кресле и долго молчал.

— Едем, — было первым, что он сказал, и откинулся на спинку кресла с тяжёлым выдохом. — Его жена бежала, и Врангель уверен, в Петербург… Служанка видела в саду странный женский силуэт в плаще.

Где Иона, пока не найти и правду здесь никто или не говорит, или не знает. С похищением Ионы связаны пропавшие картины и Колумбина.

— Да, — согласился Тико. — В Петербург… Графиня наверняка бежала не одна. Не может же она одна до Петербурга добираться, а загадочная женщина в плаще вполне может и помогает ей. Иона?

— Вполне, — сомневался пока во многом Пётр, но другого выхода не видел. — Она не могла бросить детей, ведь так? — взглянул он на друга с появившейся растерянностью. — И потом, Габриэла же… У неё же могут быть и другие подруги?

— Которые помогут бежать в Россию? Русские?

— Нам откуда знать?

— Врангель убеждал, что Иона была единственной. Габриэла — домашняя дама, под строгим его контролем и редко выходила в свет.

— Он спровоцировал, — только и сказал Пётр, снова тяжело вздохнув, и, взглянув на окно рядом, помотал головой. — Не могла она бросить детей.

— Давай здесь всё обыщем, ещё раз расспросим людей, — предложил Тико. — Мы далеко не всё сделали.

— Только как пришли про Иону узнавать во дворце Разумовского, сразу пропала и графиня, — усмехнулся Пётр. — Не складывается. Нет, это не Иона. И детей бы не бросила, и от меня бы не скрывалась. Я же был там!

— Да, настолько глупо поступить она не могла, — согласился Тико. — Значит, задержимся пока, а там, если надо, в Петербург.

— Да…

Допросы во дворце Разумовского и в близлежащей деревне Тико и Петру ничего не дали. Никто не видел пропавших или похожих на них женщин. Только один из слуг вдруг вспомнил, что в лесу имеется старый заброшенный лесничий домик, что, может, там есть какие следы. Сам он, как и жители деревни рядом, рассказал, как многие опасаются к тому дому подходить, мол, там нечистая сила уже обосновалась, а потому ничего больше не знают.