Книга Нити Дочерей Ночи, страница 98 – Евгения Санакоева

Стоящий ближе к выходу слуга громко произнес:

– Вдовствующая королева-мать Агнесса Мария Освальд.

Агнесса выплыла из тени холла через впечатляющий размерами дверной проем, высотой не меньше пяти метров. И если все остальные на его фоне выглядели муравьями, то при появлении хрупкой фигуры королевы дворец словно сжимался, чтобы не составлять конкуренцию масштабу персоны.

Агнесса Освальд была высокой, стройной и удивительно красивой для своего возраста. Всем своим видом она доказывала, что королевская кровь – не водица и даже годы не смеют прикасаться к тем, в ком она течет. Король с удовольствием разглядывал ее гордо вздернутый подбородок, перетекающий в изящную длинную шею, на которой сверкало роскошное ожерелье. Он жалел лишь о том, что уже много лет глаза королевы ничего не видят и он не сможет насладиться ужасом, который собирался в них поселить.

– Матушка. – Эдуард поцеловал протянутую королевой руку.

– Сын! – ласково ответила она. – В Кремовой гостиной давно накрыт стол, что-то задержало тебя в дороге?

Она схватила ладонь сына двумя руками и не отпускала ее. Король не навещал ее более трех лет – первое время ссылаясь на траур по почившей жене, а после – на срочные дела. Видимо, она соскучилась больше, чем предполагала.

– Жара утомила лошадей, пришлось делать частые остановки, – сухо объяснил он.

– Понимаю. Жара в сердце страны и у нас в Озерном дворце – совершенно разные вещи. Но теперь ты здесь! – Мать еще сильнее сжала его ладонь, королю сделалось не по себе. – Ты сможешь отдохнуть и насладиться чудесными видами.

– Я приехал навестить вас, матушка, окружающие пейзажи меня не сильно заботят.

– Одно другому не мешает, сын мой.

Она наконец отпустила его ладонь и обратилась к лакею, безошибочно определив его местоположение своими невидящими глазами:

– Накормите и покажите комнаты сопровождающим короля, а нам можете подавать обед.

Она развернулась с удивительной для ее возраста грацией и зашагала в объятия спасительной тени дома. Король шел рядом, наблюдая за женщиной, которую совсем не знал.

Кремовая гостиная с лихвой оправдывала свое название: стены, потолки, мебель и даже тарелки на столе были сливочного цвета. «Как странно, – подумал король, – она ведь все равно ничего не видит». Точно прочитав его мысли, королева сказала:

– Ты, должно быть, не узнаешь эту комнату, я попросила все здесь переделать. Мои глаза давно сдались и не видят мир, но я могу различать силуэты и цвета. Поэтому все общие комнаты и коридоры окрашены в яркие оттенки – так я всегда понимаю, в какой части дворца нахожусь, и могу передвигаться без посторонней помощи. Ты же знаешь, я ненавижу быть зависимой.

– Очень разумное решение. Я восхищен.

Королева чуть дернула головой, будто прислушивалась к шорохам на улице, но быстро вернула на лицо вежливую улыбку и пригласила сына к столу. К ним присоединились несколько гостящих в замке вельмож. Короля спрашивали о сыне, о состоянии дел в столице и даже интересовались объемом добычи драгоценных камней за этот год. На некоторые вопросы Эдуард отвечал уклончиво, на другие – резко, иногда позволяя себе сказать правду и стараясь держаться как настоящий король.

После трапезы мать с сыном перешли в Бордовую гостиную и остались одни. Королева принялась расспрашивать про внука, и король сообщил, что отправил мальчика в школу высоко в горах Шебунея, чтобы там из него сделали воспитанного и тихого ребенка.