Книга Лисы и Волки, страница 198 – Лиза Белоусова

– Типично лисьи уловки, – выплюнула Варвара. – Честно биться ты не способна?

– Зачем мне честно биться со стервой, изводящей меня видениями и пытающейся мною манипулировать?

– Туше.

Без промедления она подняла меч над головой и со всей силы опустила, стремясь раскроить мне череп; я мысленно от чистого сердца поблагодарила Лиса за то, что он настоял на тренировках и двое суток доводил меня до изнеможения. Он был прав – без них я бы не выстояла и минуты, пав от первого же удара. А сейчас могла дать отпор.

Я отскочила за мгновение до того, как лезвие подняло в воздух кучу грязи и снега, врезавшись в землю. Кувырком, не сумев удержать равновесие, откатилась в сторону и замахнулась – план был вонзить лезвие аккурат в позвоночник древней, но та ловко извернулась и поставила блок. Сталь со звоном столкнулась со сталью.

Слава богам, древко моей секиры было металлическим, а не деревянным. Варвара не жалела сил и полностью вкладывалась в сражение; дерево разлетелось бы на щепки в самый неподходящий момент, металл же был более устойчивым.

Я не заметила, как она уперлась мне в живот и оттолкнула, так что я врезалась спиной в ствол. Кора больно кольнула, но под кожу не проникла – помешал кожаный доспех под толстовкой.

– Признаю, – хохотнула Варвара, поднимаясь, – в тебе скрыто много сюрпризов. Но я быстро с тобой расправлюсь, так что не зазнавайся.

И, издав боевой клич, она выставила меч вперед с намерением проткнуть меня насквозь и пригвоздить к дереву, но ее затея успехом не увенчалась – я вновь отскочила.

– Парируй, лисица! – взревела она. – Сражайся, а не беги!

– Не качай права, волчица, – в тон отозвалась я. – Не ты здесь устанавливаешь правила.

И металл зазвенел, поднимаясь к небесам птичьими трелями. Сплошная череда атак, ударов, выпадов, так что в ушах не стояло ничего, кроме надрывного смеха Варвары и мелодичной вибрации от требующей крови стали. Ведьма двигалась точно, гармонично, и все чаще я начинала думать, что рано или поздно не выдержу. Она была куда выносливее и испытывала неподдельные эмоции – каждый раз, пересекаясь с ней взглядами, я видела, как в ее зрачках пляшет пламя ненависти и презрения. Она всей душой желала уничтожить меня, стереть, отомстить за то, что я так позорно вытолкнула ее из своего тела. Она видела во мне слабую безвольную девочку, которая только рада будет умереть, но ошиблась.

Я сама себя такой считала. Какое счастье, что это оказалось неправдой.

Мышцы отяжелели, ноги дрожали, дыхание сбивалось, из множественных ран сочилась кровь, и меня спасало лишь то, что и Варвара порядочно вымоталась. Ее клинок покрылся царапинами, от моей секиры почти отвалилось лезвие, по вискам тек пот. Деревья в радиусе километра испещрили борозды, из которых жалобно текла смола.

– Ты бы поуважительнее относилась к природе, – попросила я, балансируя на шатающемся бревне. – Деревьям больно.

– Лучше бы о своей шкуре заботилась, а не об их коре! – раздраженно сплюнула древняя, откидывая меч в кусты. – Надоело!

Я смачно выругалась и рыбкой нырнула к земле; как раз вовремя – стрела вонзилась в березу над головой, срезав прядь не успевших спастись волос.

Варвара извлекала стрелы из колчана с космической скоростью, и от них приходилось носиться, как от пуль. Секира оказалась бесполезна; я оставила ее под корнями дуба, чтобы не мешалась, и выудила из рукавов стилеты. Кости, не единожды хлебавшие крови и изголодавшиеся по ней за время, что находились в коллекции Пака, требовали нового глотка, и я не заставила их ждать.