Книга Любимая помощница инквизитора, страница 33 – Алёна Рю

– Да обращалась! – Женщина заломила руки. – Он меня даже слушать не стал. А вы помогли Валисии, вы добрая. Прошу вас, мальчишка украл целый кошель!

Ух. Я провела рукой по волосам. И что теперь? Опять идти к Барфорду? Или беспокоить Реннголда? На месте его сейчас не было, и это, наверное, к лучшему.

– А почему вы думаете, что это именно тот мальчик? – спросила я.

– Ну а кто еще? Я выходила из дома, кошелек был. Вернулась – нету. А он через забор видел, как я на ярмарку собиралась.

М-да, понятно теперь, почему стражники не стали этим заниматься.

– На ярмарке полно народу, это мог быть кто угодно. Если вы не видели…

– Вы меня вообще слушаете? – возмутилась дама. – Я вам уже сказала, кто украл!

– Знаете что? – Я поднялась из-за стола. – Это не дело инквизиции. Прошу вас покинуть кабинет.

– Вы отказываетесь помочь? – Ее лицо приобрело такое выражение, словно я была распоследней сволочью и мерзавкой.

Ах, хаос подери!

– Отказываюсь, – отчеканила я, не узнавая металла в собственном голосе. – И если вы не выйдете сами, я позову тех, кто вас проводит.

Женщина смерила меня уничижительным взглядом и, фыркнув, развернулась к выходу.

К сожалению, она оказалась не единственной просительницей, которую направила ко мне Валисия. И пришлось-таки просить стражников никого ко мне не пускать.

Вот так и дня не протянула и вечером покидала здание позорно через туннель.

И как Реннголд это выдерживал?

Лау

Смотреть, как Леа менялась, было интересно. Из наивной девчушки она быстро превращалась во взрослого человека. Опытного, знающего цену словам и своему времени. Если в первые дни она встречала посетителей с распростертыми объятиями и искренне не понимала, почему я не мог помочь всем вокруг, то теперь и сама относилась к людям настороженно. Не поддавалась на жалобное нытье и провокации и, когда надо, умела постоять за себя.

Я все больше убеждался, что она идеальная помощница. Дисциплинированная, внимательная и трудолюбивая. Мне повезло. Несказанно повезло.

Я любовался ею, глядя, как она работает, как склоняется над бумагами, убирает прядку волос за ухо и закусывает губу. Мне нравилось ее дразнить и поддевать. Видеть, как в бездонной голубизне глаз вспыхивает пламя. Леа была с горячим сердцем, и, как ни старалась, спрятать это не могла.

И каждый раз, когда она общалась с другими мужчинами, будь то инквизиторы или простой люд, я ловил себя на желании вмешаться. Оградить ее, даже если никто не нападал. Увести к себе в кабинет и целый день на нее смотреть.

Леа была моей. Пусть между нами не могло быть романтических отношений, я все равно не готов был делить ее с другими. И потому внезапное появление цветов на ее столе вызвало бурю раздражения.

– У тебя появился поклонник? – заметил я едко.

– Джон. – Она кивнула.

И все. Не стала ничего объяснить. Не сказала, что его внимание ей не нужно. А мне теперь мучайся в догадках, обычный ли он ухажер или у них все взаимно.

Джон. Аж имя скрипело на зубах. Тот, кого она вытащила из петли. Может, зря я тогда согласился?

И ладно бы цветы появились один раз, но теперь их приносили регулярно.

– Ты чего такой заведенный? – удивился Эрик, когда мы ужинали в редкий выходной. – Ревнуешь к какому-то сопляку?

Я не отвечал, но друг и так все понял.

– Ну и чего ты терпишь? Возьми ее прям на своем столе, она разом о других забудет.