Книга По праву крови, страница 127 – Ксения Родионова

Это прошлое Кирона. Унижение. Отвращение. Страх. Боль. Этот мужчина — верховный инквизитор Дирак, только моложе.

Я вынырнула из чужой памяти так же внезапно, как и попала в неё. Страсть и желание исчезли без следа. Их место заняла ярость. Та часть моего сознания, что принадлежала мне, испытывала ужас перед этой яростью.

Я смотрела на Кирона, не смея отвести взгляд. Сердце бешено колотилось в груди.

— Тебе понравилось? — спросил он.

Я покачала головой. Кирон лег на кровать рядом. Его дыхание сбивалось.

— Это было давно.

— Это был генерал Дирак?

— Собственной персоной.

— Мне жаль, что тебе пришлось пройти через такое.

— Не ты ли желала мне сдохнуть?

— Всё ещё желаю.

— Вот поэтому с тобой весело.

— То, что…

Он перебил меня:

— Я это пережил.

— Очевидно, не совсем.

Кирон вопросительно посмотрел на меня.

— Ты наказываешь меня за то, что он сделал с тобой?

— Я наказываю тебя, потому что мне это нравится. Не думай, что знаешь что-либо обо мне после короткой экскурсии.

Мы провели в молчании несколько минут.

— Оливия беременна?

— Да.

— Она в курсе? О твоем прошлом?

— До сегодняшнего дня никто не знал об этом.

— Мне кажется, ей стоит знать о том, что с тобой произошло, особенно, принимая во внимание тот факт, что у вас будет ребенок.

— Зачем?

— Я слышала, что это помогает построить здоровые отношения, — я сама не верила своим словам.

Кирон поднялся на локтях и повернулся ко мне. Меня кольнуло его раздражение.

— Раз уж мы тут разоткровенничались, я должен признаться, что мне плевать на отношения с Оливией. Примерно настолько же мне есть дело до её ребенка. Будучи членом её семьи, я могу открывать те двери, что были заперты для меня раньше, и говорить с теми людьми, кто не посмотрел бы в мою сторону пару лет назад. Единственные достоинства твоей подружки — это хороший вкус и красивое личико. И конечно же, её фамилия.

— Какой же ты мерзкий.

— Я знаю. А ты снова решила поиграть в целительницу? — я слышала лёгкую угрозу. — Я знаю, что некоторым девочкам нравятся поломанные мальчики.

Я повернулась к нему и посмотрела в глаза.

— Не обольщайся.

— Послушай, золотце, — Кирон взял меня за подбородок и крепко держал. — Мне не нужны объятия, разговоры по душам и похлопывания по спине. Для всех этих нежностей у меня есть Оливия. А ты, — свободной рукой он спустился вниз по моему животу, — нужна мне для другого.

Меня охватил жар, желание, а вместе с ними отвращение. Кирон усмехнулся:

— Теперь сложно притвориться, что не хочешь.

— Этого хочешь ты, — выдохнула я.

— Смотри на меня. Не смей отводить глаза.

Кирон закинул мою ногу на своё бедро. Он двигался медленно, сжимал и ослаблял хватку на моей шее. Я слабо застонала и закрыла глаза.

— Смотри на меня!

— Мне больно…

— Я знаю.

Кирон ускорился, с большим напором проникая все глубже, погружая мой разум в пучину своих желаний и чувств.

После мы молча лежали на влажной простыне, абсолютно изможденные. Я погрузилась в крепкий сон без сновидений, а утром проснулась одна. Весь день меня мучила тошнота и головная боль, а в один момент мои мысли погрузились в ад: я смотрела глазами Кирона на то, как он увечит мужчину, впиваясь в его плоть когтями моей силы, это были совсем не те ментальные издевательства, которые он применял ко мне, то были настоящие кровавые пытки. Я пыталась прервать эту связь, отключить свой разум, но ничего не помогало. Самым отвратительным во всём этом было то, какое удовольствие Кирон получал от процесса. Я с трудом добралась до ванной, чтобы исторгнуть из себя скудный обед. Меня тошнило, пока внутри не осталось ничего. Я рыдала, лежа на холодном полу. Эта связь наконец оборвалась, оставив липкую пустоту. Я провалилась в забытье и очнулась, когда чья-то рука отвела волосы с моего лица. Кирон сидел на корточках передо мной. Он сиял от восторга.