Книга Сказка о лягушке и золотом мече, страница 34 – Елена Ловина

– Ты совсем с ума сошел? Ты даже ни разу мне предложения не сделал, и тут же говоришь про правнуков, словно это решенный вопрос. С чего ты взял, что я соглашусь жить с тобой вне брака?

– Вообще-то, кто об этом говорил? Ты сама себе что-то надумала, – мужчина улыбался так широко, словно уже выиграл все турниры и держал в руках все королевства нашего мира, – я же сказал про наших правнуков, да и только. Я не говорил, что они будут общими.

А затем лукаво подмигнул и, вырвав из моих рук меч, воткнул его в землю, а меня решительно притянул к своей груди.

– Но у тебя невероятно правильные мысли, – прошептал он мне в губы, прежде чем завладеть ими самым захватническим способом – вторгнуться языком на чужую территорию и начать хозяйничать так, словно имеет на это право. Я же просто сдалась без боя, обмякнув в его руках и предаваясь такому невероятному наслаждению, от которого внутри зазвенели какие-то струны, запылали пожары и взорвались тысячу вулканов, вытесняя все чужое, лишнее, не принадлежащее мне лично.

Я задыхалась, глотала нервно воздух и снова отдавалась на волю мужским губам, ощущая, что ни за что не отпущу от себя этого дракона, даже если придется вот так вот висеть на нем, прижимаясь все телом, до конца жизни.

И только наступившая вокруг тишина пробралась под кожу и заставила с неохотой ослабить объятия и оглянуться вокруг.

– Так и знал, что, вы, дети, так займетесь друг другом, что даже не поймете, что мир округ вас меняется, – раздался в тишине удивительно знакомый голос, и я резко развернулась в его сторону.

Что происходит?

– Дядя? – я хлопала глазами в сторону дяди, который висел в защитной сфере над жерлом вулкана, а вокруг него левитировали с десяток камней знакомой расцветки. Такие же, как я видела в мире великанов: покрытые трещинами, светящиеся, исходящие паром.

– Что вы делаете? – нахмурился Фаер и сделал шаг в сторону жерла, но перед ним встала прозрачная стена слегка мерцающего голубоватого света, а под ногами зажглась руна, знакомая мне по учебе в корпусе.

– Фаер, стой! – крикнула я, выдергивая из земли меч, который (о, чудо!) никак не среагировал на мое стремление защитить любимого… Кх-кх, любимого? О, боги, да! Любимого!

Мужчина застыл посредине и внимательно принялся изучать светящуюся фигуру, призванную убить того, кто ее покинет, пока ее не потушит хозяин руны.

– Он начал призыв артефактов и претендует на место моего отца! – я неверяще смотрела на камни, которые один за другим принялись падать в лаву, а вулкан от этого затрясло еще сильнее, словно он вот-вот взорвется. Золотой меч в моей руке завибрировал и принялся вырываться, больно врезаясь острыми краями рукоятки мне в пальцы.

– Но для этого ему нужны три артефакта, – напомнил Фаер традиции нашего королевства. Не так давно нам с сестрами напоминали, как проходит принятие нового короля Вулканом и даже рассказали о немногих случаях, когда действующего короля свергал родственник, которого признали артефакты и Вулкан Аратонга. В тот раз мы посмеялись, заверяя учителя, что у отца нет конкурентов. Как сильно мы ошибались.

А в ответ Фаеру недалеко от нас вспыхнули еще две руны, а внутри них зажглись голубые портальные арки. Голубое свечение потухло так же резко, как и появилось, оставив внутри рун моих сестер. Благо они были не одни: Загир появился рядом с Дери, а Ларион – за спиной Трис. Обе сестры держали в руках артефакты, которые подобно моему мечу, пытались вырваться. И сестры, о, ужас, проигрывали эту битву.