Книга Темная душа, страница 134 – Ив Ньютон

— Зачем ты мне это рассказываешь? Это информация, которая является… секретной, не так ли?

— Очень, — говорит он, — но кому ты собираешься рассказать?

— Справедливое замечание, — бормочу я. — А Изольда знает?

— Нет. И я пока ничего ей не скажу. У неё и так достаточно забот, чтобы не узнать, что её будущий муж — из совершенно другого мира, и в его жилах течёт кровь, которой нет в этом измерении.

— Ты дразнишь, — бормочу я. — Кто ты?

— Потом.

— Ещё больше тайн.

— У каждого из нас есть свои секреты, Харрингтон. Прямо сейчас её секреты более важны, чем мои.

— Она рассказала, что произошло?

— Да, — его челюсть сжимается, и я готовлюсь к взрыву ревности, угрозам. Вместо этого он говорит: — Ты был в душе. Что-то сделало тебя материальным, магия воды, как думает Изольда. А потом она превратилась в ловушку. Использовала вашу связь, чтобы осушить её.

— Осушить ее? — бормочу я. — В этом больше смысла.

— Хм. Она думала, что это истощает тебя, но в этом нет смысла. Сейчас это касается её.

— Ты прав. Такова была твоя оценка?

— Да.

Я подхожу ближе, изучая его.

— И ты не пытаешься отправить меня в преисподнюю за то, что я прикоснулся к ней? Это нехарактерная для тебя, Аквила, сдержанность.

— Поверь мне, я бы не хотел ничего лучшего, — признаётся он с натянутой улыбкой. — Но прямо сейчас ты полезнее живым. Или кем бы ты ни был.

— Прагматично с твоей стороны.

— Я полон сюрпризов, — он опирается руками о подоконник, его поза обманчиво небрежна, хотя я чувствую напряжение в его глазах. — Итак. Мясник из Серебряных Врат. Неплохое прозвище.

Я чувствую беспокойство.

— Ты проводил своё исследование.

— Когда кто-то приближается к тому, что принадлежит мне, я считаю своим долгом знать о нём всё.

— Она не твоя, — автоматически отвечаю я, хотя и без своей обычной язвительности.

Си-Джей холодно улыбается.

— О, но это так. Я забрал то, что принадлежало мне, — её девственность, и пообещал ей весь мир. Она приняла всё. Она моя. Мы можем обсудить ваши… отношения с ней сложатся позже. Прямо сейчас я хочу побольше узнать о тебе, Харрингтон. О Сангвинархе, который прорубил себе дорогу среди студентов Серебряных Врат сто лет назад.

— Это то, что говорится в записях? — спрашиваю я с озорной улыбкой, пока приятные воспоминания согревают моё ледяное тело.

— В записях говорится очень мало. Ты в значительной степени вычеркнут из официальной истории Серебряных Врат. Мне любопытно. Но есть фрагменты, если ты знаешь, где искать.

— И где же ты искал?

— В списке самых опасных студентов Серебряных Врат. Представь моё удивление, когда я увидел твоё имя в начале очень короткого списка.

— Дай угадаю, твоё — внизу.

— Может быть, — говорит он со зловещей улыбкой.

Я перемещаюсь на противоположную сторону колокольного зала, чтобы между нами было побольше пространства.

— И что же говорится в этих записях?

— Что ты был великолепен. Беспощаден. Что ты использовал кровь способами, которых никто не видел ни до, ни после. Что студенты исчезали, а их тела находили расчленёнными и изуродованными.

— О, старые добрые времена, — вдыхаю я.

— Ты собираешься вернуться к этому?

— Я вряд ли в состоянии что-либо сделать, не говоря уже о том, чтобы разрубить кого-то на куски.

— И всё же ты прикоснулся к моей девчонке.

— Эта забота, исходящая от тебя, довольно странная, — смеюсь я. — Скольким людям ты угрожал с тех пор, как прибыл в Серебряные Врата? Скольких бы ты убил, чтобы получить то, что хочешь?