Книга Любовь, пироги и другие яды, страница 12 – Анастасия Никитина

— Да вот думаю, как тебя представить семье. Ты же так и не соизволил назвать своё имя.

— Хочешь сказать, что не знаешь, за кем тебя поставили следить? — хмыкнул он.

— Понятия не имею. Сам же видел. Ректор больше думал о том, как выпереть нас всех с территории академии. О правилах приличий он и не вспомнил.

— А без официального знакомства ты, разумеется, ну ничегошеньки обо мне не знаешь, — уже открыто усмехнулся парень.

— Ох, простите невежу, ваша светлость, — передразнила его тон я. — Там, за ущельем, вас каждая собака знает, да?

Глаза дикаря полыхнули гневом. Да так, что я невольно отшатнулась:

— Эй. Ты чего? Я же шучу. Ну, прости. Не успели нам о вас все подробности рассказать. Наши не ожидали, что вы вообще ту... Эм... Ну, что вы совсем другие. Думали вас на лето в общаге оставить. А тут такой пассаж — у вас, оказывается, всё не так, как у нас. Ну, в бытовом плане. Свет там, душ и всё такое...

— Я понял, — процедил он.

— Ну вот... — обрадовалась хоть какой-то нейтральной реакции я. — Видно, никто из профессоров с вами высиживать в академии в свой законный отпуск не захотел, вот ректор и скинул заботу. Он часто так делает. Из-за какого-то его неудачного эксперимента соседнее кладбище поднялось — очень хорошо, вот вам, оболтусы, практика. Ингредиенты вовремя не привезли — отлично, весь курс зельеваров вместо лекций отправляется в лес с серпами. И так во всём. Вот и вас скинули по привычке. Но ты не думай. Учат у нас на совесть.

— По привычке, значит? — ухмыльнулся дикарь.

— Ну да. Наверное. Не принимать же за чистую монету его россказни про то, что он вас так от наёмных убийц прячет.

— Каких ещё убийц?!

Я прикусила язык, но было уже поздно. Парень смотрел на меня так требовательно, что сразу было понятно, съехать с темы никто не даст. Но я всё же попыталась:

— Да нет никаких убийц, это я так, образно. Преувеличила немного.

— И в чём конкретно ты преувеличила?

— Ой, да во всём! Ну кому нужны простые студенты? — буркнула я и, махнув рукой, тоже мне нашли тайны, пересказала напутствие ректора.

Дикарь, как ни странно, слушал меня очень внимательно. Даже уточнял всякие нюансы и очень пристально интересовался реакцией моих однокашников на новости о гостях. Наконец, вытащив из меня даже те подробности, которые я сама не помнила, он угомонился.

— Надеюсь, твоё чувство собственной важности ликует и поёт, — проворчала я. Неожиданный допрос по такому идиотскому поводу меня вымотал.

— Скорее, оно тихо ругается в уголке, — буркнул парень. — Одно радует, не все у вас тут полные идиоты. Кое-кому ума явно хватает. Хотя хаос его знает, хорошо это или плохо.

— Я перестала тебя понимать. Впрочем, это моё перманентное состояние. Не успеваю за полётом твоей мысли.

— Я тоже.

— Что?

— Тоже тебя не понимаю. Кто ты такая, Индира?

— Студентка. Зельевар. Я тебе...

— Да нет же... — нетерпеливо перебил он. — Кто ты на самом деле?

Он задал это вопрос таким серьёзным тоном, что удержать природную язвительность под контролем у меня не получилось. Я старательно огляделась по сторонам, будто высматривая несуществующих шпионов, и, доверительно понизив голос, прошептала:

— Я лучший зельевар Империи. У меня бездна наград, а император все свои лекарственные зелья заказывает только у меня. Впрочем, яды тоже...