Книга Девочка, которой не было. Мистические истории, страница 69 – Гаянэ Мацейчик, Ольга Макарова, Виктория Данген, и др.

Но однажды наступил момент, когда я понял, что попросту влюбился в жену своего близкого друга. Возможно, вы невольно подумали, что я оказался волком в овчарне, но я не собирался предавать нашу дружбу. Первое время мне удавалось избегать приглашений в дом Лещиновых, но затем Сергей стал обижаться. Кроме того, Анастасия Николаевна прекрасно играла на рояле, и уже стало традицией приглашать меня на все ее выступления.

Как поступить? Я стал делать вид, что мы все по-прежнему остаемся друзьями. Так и было: я продолжал безответно любить, но не мог дать почувствовать это предмету моего обожания, потому что хранил верность другу. Наверное, все случившееся со мной выглядит сентиментально и даже надуманно, но это был выбранный мною жизненный путь. Занимаясь работой в клинике и ложась спать, я думал только о ней, как о прекрасном ангеле, который издалека освещает мою душу.

А потом случилось непоправимое. Когда до меня дошли слухи о гибели Лещиновых, я умолял Господа, чтобы чудовищные новости оказались ошибкой или чтоб жертвами оказались однофамильцы дорогих мне людей. Но судьба была беспощадна ко мне. Только на следующий день после катастрофы я пришел в себя и отправился искать Танечку – единственное, что мне осталось на память о моей любви и дружбе. Когда она оправилась от ран, стало ясно, что ее пребывание среди людей почти невозможно, и я забрал девочку к себе. Все знали, что я – близкий друг семьи, и не удивились, что опекунство над Таней доверили именно мне.

Вы, конечно, заметили перстень на моей руке. А я понял, что вы многого бы достигли, если б занялись научными исследованиями: в вас есть редкий дар анализировать увиденное.

В ответ на комплимент Игоря Михайловича я слегка пожал плечами.

– Никогда не занимался наукой. Весь мой опыт лежит в уголовной сфере: я практикующий адвокат, а фотография – лишь приятное хобби.

– Хорошо, когда такие люди, как вы, защищают несправедливо обвиненных… Вы мне нравитесь, – он криво улыбнулся. – И напрасно вы убеждали меня помочь с поисками убийцы: я сам хочу этого всей душой. Перстень – не только память о моей неразделенной любви, но и жгучее напоминание о том, что близкие мне люди еще не отомщены. Я бы разорвал этих злодеев своими руками!

Он сжал в кулаки сильные пальцы с крупными суставами, подержал их так и, сделав над собой усилие, положил на колени.

– А знаете, по моей теории выходит так, что со временем Танечка сумеет адаптироваться даже среди незнакомых людей, и для этого необходимо завоевать ее доверие всего лишь к двум-трем знакомым. Говоря языком поэтов, нужно пробудить сознание девочки от мраморного сна и оживить ее, как Галатею.

Авруцкий помолчал, а потом произнес с горечью:

– Таня напоминает мне Анастасию… Николаевну. В те годы, до трагедии… я жил для другого человека, но чувствовал себя счастливым.

Внезапно он вскочил и кинулся к стеклянному шкафу с лекарствами, достал оттуда графин с темно-янтарной жидкостью и две простых стопки.

– Выпейте со мной, пожалуйста. Это хорошая старка двадцатилетней выдержки. Очень похожа на коньяк…

Немного подумав, я отказался: надо было иметь ясную голову на встрече с Рюминым и газетчиком, а на голодный желудок пить настоящую старку опасно. Доктор высказал искреннее сожаление и выпил сначала из одной стопки, а потом и из другой, поскольку наполнил ее в то время, пока задавал мне вопрос. Пора было переходить к заключительным аккордам нашей грустной беседы.