Книга Сиротка для дракона. Боевой факультет, страница 73 – Наталья Шнейдер

И что я буду делать, услышав: «Да, это просто игра»?

— Оливия сказала, сделанное собственноручно — можно, — зачем-то начала оправдываться я.

— Кажется, она тоже слишком много болтает. — В его голосе прорезалась досада.

— Я так не считаю. Она чудесная и очень мне помогла.

— Да, Оливия замечательная, — согласился Родерик, а у меня внутри что-то противно сжалось. Захотелось затопать ногами, закричать, чтобы катился к этой своей «замечательной» и не лез ко мне с поцелуями. Но я лишь прибавила ходу, зашагав так быстро, что начала задыхаться, а Родерик продолжал без труда следовать за мной.

— Не надо меня провожать. Ты опоздаешь, — буркнула я.

Как никогда хотелось остаться одной, тем более что буря в душе утихать и не думала.

Родерик не ответил. Я подождала немного. Тишина. Неужели отстал? Надо было радоваться, но я расстроилась еще сильнее. Обернулась, сама не зная зачем, — и подпрыгнула, обнаружив, что он по-прежнему маячит за плечом. Может, на самом деле шаги Родерика не были совершенно беззвучными, но они потерялись за шорохом листьев под ветром и разговорами студентов.

— Мне говорили, что я неплохо целуюсь, — невозмутимо заметил он, даже не думая понизить голос. — Неужели у кого-то это получается лучше?

— Что ты несешь? — зашипела я, зардевшись. — Катись к… тем, кто тебе это говорил, и целуйся с ними в свое удовольствие, а от меня отстань! И вообще…

Родерик расхохотался.

— Попалась! Ты ревнуешь.

— Вовсе я не…

— Ревнуешь. — Он взъерошил мне волосы и довольно улыбнулся.

— Нет! А ты говоришь глупости. Никто лучше тебя не… — Он ухмыльнулся, и я осеклась, поняв, как это прозвучало. — В смысле мне не с чем сравнивать.

К счастью, совсем рядом уже была дверь общежития, и дурацкий разговор наконец-то можно было оборвать.

— Нори, — сказал Родерик очень тихо и очень серьезно. — Мы знакомы всего ничего, но ты мне очень нравишься…

Я ойкнула, не зная, что на это ответить, а он продолжал:

— Но мне не нравятся твои увертки.

— Нет никаких уверток!

— А как это назвать, если я добрые четверть часа не могу получить ответ на простой вопрос — согласна ли сходить со мной в кофейню? Не в бордель, не на битву с изначальными тварями — просто в кофейню. Даже самая строгая маменька не была бы против!

«Просто». Это тебе все просто!

— Да лучше бы на битву с тварями, там хоть все понятно: бей или беги. А я не знаю!

— Да — «да», нет — «нет», что в этом сложного? Что я должен думать, если ты сперва даешь понять, что мой… мое общество тебе приятно, а потом топорщишь колючки и гонишь?

— Вот не надо валить с больной головы на здоровую!

Он словно бы не услышал.

— Я не настолько дурак, чтобы не понять, что на боевом вокруг тебя будут виться мужчины, даже если ты замотаешься в черное с ног до головы, оставив одни глаза, как это делают женщины на юге. Но быть одним из вереницы твоих пажей я не намерен. Если кто-то другой запал тебе в сердце — это одно дело. А играть со мной в «помани-оттолкни» не надо. Я не щенок, чтобы бегать за обещанием сахарной косточки, пока ты перебираешь кавалеров в поисках достойного.

— Я играю? Это ты…

— Что — я?

— Это тебе не понравилось, как я целуюсь, — выпалила я. — И вообще!..

Что «вообще», я сама толком не знала.

— С чего ты взяла? — приподнял бровь он.

— А что, неправда? — Я шагнула к нему, вскинув подбородок.