Книга Сиротка для дракона. Боевой факультет, страница 136 – Наталья Шнейдер

А Дейзи добавила:

— Вообще-то я про Рейта.

— И к Рейту тоже. Тактику диверсионно-разведывательных групп он вел просто потрясающе. — Помолчав, Родерик продолжил: — Жаль, конечно, что так вышло и он оказался среди тех, кого бросили на прорыв. Империя потеряла отличного разведчика…

— Зато приобрела декана, от одного взгляда которого обделаться можно, — хмыкнул Зак. — Так это твари его так?

— Кто ж еще.

— Вообще эта идея бросать на прорыв людей, когда можно было бы откупиться от тварей, — так себе, — сказала Дейзи. — Говорят, они разумны. Возможно…

— Откупиться? — Родерик улыбнулся, но мне захотелось отодвинуться от него подальше. — Им нужны страдания. Чем больше, тем лучше. Кого ты готова отдать на мучительную смерть? Его? — Он кивнул в сторону Алека.

— А чего сразу меня-то, — буркнул тот.

— Меня? Его? — Родерик указал на Зака.

Дейзи не смутилась:

— Всегда есть преступники. Можно подумать, смерть на виселице не мучительна. Или колесование.

— Спроси у Рейта: в те минуты, когда он горел заживо, согласился бы он на петлю? А колесование отменено указом императора от…

— Род, хватит, всем известно, что по части законов ты любому международнику фору дашь. Я о другом. Всегда есть кто-то, кого не жалко. Кто-то, кто заслужил смерть. В отличие от тех, кто неминуемо умрет, удерживая тварей, пока до них не доберется дракон.

— Не жалко, в отличие от боевых магов. Или дракона, который тоже однажды неминуемо умрет, останавливая очередной прорыв, — медленно произнес Родерик. — Думаешь, ты первая, кто до этого додумался? Эту песню поют некроманты. С самого начала. Отдать кого не жалко, зато получить силу. Огромную силу, почти бесконечную жизнь, возможность влиять на разум людей.

— Звучит так, будто овчинка стоит выделки, — так же задумчиво сказал Зак.

Зен покачал головой, но промолчал.

— Звучит — да. Только, видишь ли, у всех свои представления о том, кого не жалко. Для Дейзи — преступники. Для баронессы Вернон…

Судя по выражениям лиц, это имя ни о чем не сказало никому, кроме меня.

— …простонародье: бабы рожают по дюжине детишек, до взрослого возраста доживают хорошо если трое. Чего их жалеть, все равно подохнут.

Зак переменился в лице, Зен усмехнулся. Дейзи вскинулась, но промолчала.

— Для кого-то — конкурент в драке за благосклонность императора.

Голос Родерика стал жестким:

— Со злом нельзя договориться. Оно будет требовать все больше и больше, пока не поглотит всех. И если я окажусь среди тех, кого призовут на прорыв, — я не буду вспоминать, что я целитель. — Он резко выбрался из-за стола. — Увидимся.

— Зря ты так, — негромко заметил Алек. — И сама идея… Думаешь, ты самая умная и за пятьсот лет никто до такого не додумывался? Это Род такой правильный, да только он не император, а императоры… Взять хоть того, который на отборе всех барышень перепробовал. Додумывались наверняка, и если бы это работало — плюнули бы на мораль, кто бы что ни говорил.

Дейзи смутилась, а он продолжал:

— И вообще. Род не доносчик, и среди нас таких нет. — Он многозначительно оглядел собравшихся за столом. — Но он прав насчет некромантов.

— Ты-то откуда знаешь? — встрял Зак. — Некромантия запрещена, так говорят.

— Книжки читаю. Умные, раз своего ума нет, приходится чужим добирать. Это в самом деле некроманты твердят. Дескать, можно пожертвовать никчемными людишками ради силы для достойных, ради великого блага для всех. За некромантию, сами знаете — смерть, и никаких исключений, и никаких помилований.