Книга Хозяйка собственного поместья, страница 14 – Наталья Шнейдер

Мотя вспрыгнул на постель, продефилировал по мне от колена до подбородка, вдавливая каждую лапу так, словно хотел доказать: он отнюдь не призрак. Ткнулся носом мне в щеку, щекоча усами.

— Все-все, верю, — хихикнула я, спихивая его себе под бок.

Мотя потоптался и замер, внимательно глядя на дверь. Я посмотрела туда же. На дверном полотне свивались голубые узоры, похожие на те, что появляются на промерзших окнах. Интересно, магия тут у всех одинаковая — голубая, или цвет что-то означает? Но ведь спросить не у кого, а Мотя, даже если знает, не ответит.

Муркнув, он свернулся клубком рядом со мной.

— Котик-котик, что же ты за котик такой? — проворчала я, почесывая его за ухом. — Все видишь, все знаешь, помогаешь как можешь.

Мотя замурчал — куда там трактору.

— Не признаешься? — хмыкнула я.

Мурчание изменило тональность, и у меня мгновенно начали слипаться глаза.

— Вот же хитрюга! — Я зевнула и, кажется, провалилась в сон, будто выключателем щелкнули.

А утром у меня совершенно не было времени заниматься глупыми вопросами. Кот очевидно волшебный, и от него, кроме пользы, никакого вреда… ну если не считать того опрокинутого ведра с купоросом. А все остальное — мелочи.

Едва я, позавтракав, вышла во двор, меня поймал Михаил, тот, что был у парней за старшего.

— Анастасия Павловна, если барин в доме, так мы вам завтра не нужны будем?

— В теории… — Парень озадаченно глянул на меня, и я поспешно исправилась: — Как сторожа — нет. К тому же Виктор Александрович слышал о тех пятерых, что они будто бы ушли из уезда.

Парень сник. Я спросила:

— А Марья вам что обещала?

— Говорила, дня три. Но если на то ваша барская воля будет.

Выходит, конкретных обязательств у меня нет. Но работа есть. Правда, тяжелая, а парни несовершеннолетние еще по моим меркам, да и по местным, скорее всего, тоже, раз неженатые. Я уже слышала от Марьи и Дуни, что в деревне неженатый мужчина и за мужчину не считается. Так что женили их рано, да на девушках постарше, чтобы в доме не лишний рот, а рабочие руки появлялись.

Я еще раз оглядела «дитятко» на голову выше меня и раза в полтора тяжелее. Нет, не буду я себя чувствовать эксплуататором детского труда.

— Сторожа, получается, без надобности, но работа есть, если грязи не боитесь, — сказала я. — И заплатить готова не только едой.

Запоздало вспомнила, что следовало бы посоветоваться с Марьей, чтобы не получилось, как в прошлый раз. Но, с другой стороны, она сама этих парней и привела. Точнее, брат ее направил. Не будет же он собственной сестре пакостить?

— Какой же мужик грязи боится, — хмыкнул парень. — Из земли выходим, в нее и ложимся.

— А навоза? — полюбопытствовала я.

— И навоза тоже. Что надо сделать, барыня?

Вместе с ним я обошла участок, показывая фронт работ. Проложить дно ямы срезанными ветками и присыпать соломой для теплоизоляции. Заполнить навозом яму под будущую теплую грядку, да навоз не утрамбовывать, а вилами перерыхлить. Пролить водой как следует. Потом вылить в него несколько ведер кипятка — не пролить сплошняком, а в лунки, чтобы прогрелись и ожили бактерии, которые начнут перерабатывать органические остатки, превращая навоз в перегной и одновременно вырабатывая немало тепла. Кипяток спросить у Марьи или Дуни. Если останется время и силы — парень распрямил плечи, давая понять, что силы-то останутся, плати только, — разбить, пока ломом, лопате поддавался лишь верхний слой, старый компост в сгнившем ящике и перенести в теплицу.