Книга Хозяйка Северных гор, страница 25 – Адель Хайд

— Не волнуйтесь леди, — пробасил охранник, — Гейб гораздо опытнее барона, ему не понадобится оружие.

И правда, вскоре дверь отворилась и в неё прошёл второй мой охранник.

— Всё в порядке? — спросила я

Охранники переглянулись. И тот, которого назвали Гейб, сказал:

— Всё хорошо, леди, поговорил с бароном. Сейчас он ушёл.

— Сейчас? — спросила я, — а что будет и потом?

— Барон настроен весьма решительно, думаю, что вам нужно обсудить это с капитаном Сэлом.

Теперь переглянулись мы с леди Ярон

— Леди Ярон, — сказала я, — пойдёмте, наверняка мейстер Умло и законник нас уже ждут, мы и так несколько задержались. А вы, — я замолчала, потому что поняла, что не знаю, как зовут второго охранника

— Фалько, леди, — улыбнулся мужчина

Я улыбнулась в ответ и сказала, теперь уже назвав его по имени:

— А вы, Фалько, будьте добры, позовите капитана Сэла, надо бы обсудить эту неприятную ситуацию с бароном.

Мейстер Умло действительно уже был в гостиной, и судя по запаху они с законником пили травяной настой. Мне это понравилось, нам предстояли расчёты и сверки, и алкоголь, который здесь в виде эля или воды с вином употреблялся в огромных количествах, был бы лишним. Я уже в первые дни начала задумываться об удивительном факте, что люди пока не знают о процессе стерилизации путём простого кипячения.

Когда я первый раз попросила для меня воду вскипятить, то мне пришлось потратить время чтобы объяснить, что, когда вода забулькает и пойдут пузырьки, надо ещё пять моментов* подождать, и лишь потом снимать с огня и ставить остужаться.

(*С XIII и до конца XV века момент стал измеряться как 1/60 солнечного часа, то есть как 1/120 часть интервала между восходом и заходом солнца. Фактически героиня для себя приняла момент как 1 минута, хотя в те времена в моменте было примерно сорок секунд)

И это мне ещё повезло попасть в тело графини, а была бы крестьянкой могли бы, наверное, и камнями забить за такое «кощунство».

Мужчины поднялись, когда в гостиную вошли мы с леди Ярон.

Я обратила внимание, что к напитку мужчинам подали хлеб и сыр. Законник, высокий, худощавый мужчина в возрасте, с большим удовольствием поглощал свежий хлеб, и я поняла, что нельзя прерывать этот процесс в такой момент, тем более что мы с леди Ярон тоже уже немного проголодались, я-то уж точно.

— Присаживайтесь, — сказала я, — давайте мы с леди Ярон составим вам компанию, а потом займёмся бумагами. Работа предстоит большая.

Во время этого небольшого перекуса мне удалось переговорить с законником о том, что мне нужна не только консультация по моим правам, статусу и юридическим нюансам, которые мне надо знать, чтобы не попасть в неловкую ситуацию, но ещё нам необходимо зафиксировать некое происшествие, которое мы разрешили внутри семьи, но хотелось бы составить бумаги, которые бы «сохранили ситуацию для истории».

Насколько я поняла из рассказов мейстера, это было обычной практикой. Если этого не делать, то «добрые люди» быстро забывают о том, что они «добрые», и также перестают «помнить добро».

В общем даже в Средневековье никому нельзя верить на слово. Великая сила бумажного слова.

Бумаги как таковой здесь ещё не было. Например список принадлежащего мне добра, мейстер Умло сделал на, так называемом, пергамене*. Я пока не поняла, что это, но по качеству «бумаги» было у меня подозрение, что сделаны эти листы из шкур животных. Спрашивать пока не стала, вот поеду к себе в замок, всё и узнаю, но листами этими я тоже решила разжиться, в хозяйстве лишним не будет.