Онлайн книга «Чокнутая будущая»
|
Когда я уже была готова слопать себя с потрохами, позвонил Алеша. – Милая, спасибо, что уговорила Тоху, – весело сказал он. – Гроб доставили десять минут назад. Давай сходим куда-нибудь поужинать? Надень что-то красивое, ладно? – Ладно, – печально согласилась я и поплелась переодеваться. Это случилось, когда я уже открыла калитку соседки тети Нади и притормозила по ту сторону ограды, дослушивая ее рассуждения о преимуществах грунтовых томатов перед тепличными. Прямо напротив моего дома остановился роскошный автомобиль, и из него вышла мама собственной персоной. Здрасьте-пожалуйста! Я машинально юркнула обратно за калитку и спряталась в густой тени сирени, подглядывая между прутьями ограды. – Батюшки! – близоруко щурясь, охнула тетя Надя. – Уж не Машка ли явилась, душа пропащая? – Никого нет дома, – зашептала я зловеще. Тетя Надя с какой-то особой старческой жалостью посмотрела на меня и решительно двинула к моей матери, которая не спешила отходить от машины, а просто стояла и курила, прислонившись бедром к капоту. Она была стройная, коротко стриженная, невероятно стильная. Спорим, моя мама никогда не попадала впросак и ей никто никогда не говорил: «Маша, ни к чему нам лишние сложности, правда?» – Маруся, – закричала тетя Надя, бодро ковыляя по неширокой двухполоске, отделяющей ее забор от моего, – приехала! А дома-то никого и нету! Мама, явно не ожидавшая такого громкого приветствия, крупно вздрогнула и обернулась. – Здрасьте, теть Надь, – пробормотала она немного растерянно. – А Мирослава-то? – А Славка наша замуж выскочила и – фьють! Укатила с чемоданами в город к мужу. – Бросила дом? – Мама нахмурилась. Обалдеть, вот это упрек! Что же я, по ее мнению, привязана была к этим стенам? Между прочим, я ей писала о свадьбе, но у нее был чес по городам нашей родины, и в гастрольном пылу она не нашла времени приехать на торжество. Цветы прислала, это правда. Только на неделю позже, чем следовало. И что-то тогда ее не интересовало, где я буду жить после замужества. – Так дело-то молодое, – ответила тетя Надя. – Ладно, – мама затушила сигарету, – я потом ей позвоню. Звони, звони. Не думаю, что кто-то возьмет трубку. У меня, может, медовый месяц на Бали. Очень дорогой международный роуминг, так ей и напишу. Разговаривать с мамой словами через рот было тяжело – уж больно она язвительна и остра на язык и как будто все время искала, на что нанизать новую шутку. Вот и приходилось держать язык за зубами и рассказывать о себе как можно меньше, чтобы потом не услышать из ютуба вольную интерпретацию моих злоключений. Ветки сирени царапали шею, но я не спешила выходить из-под их защиты. Налетели в мой мир гуси-лебеди, и самое время было молить: «Яблоня, матушка, спрячь меня». Сирень то есть, но какая разница, главное, чтобы в печь лезть не пришлось. Тетя Надя многословно прощалась, мама нетерпеливо слушала ее, уже заведя машину и норовя побыстрее поднять окно. Я отвернулась, чтобы не видеть, как она наконец уезжает. Тетя Надя, ругаясь себе под нос, вернулась ко мне. – Ну и трусиха ты, Славка, – припечатала она. – Чего в кустах прячешься? Вышла бы да отчихвостила кукушку, тебе-то чего стесняться. – Это не трусость, а принципиальность, – возразила я, с максимальным достоинством выбираясь из сирени. – Зачем чихвостить тех, кто тебе почти посторонний. Вот что ее вдруг принесло, теть Надь? |