Книга Тэсса на краю земли, страница 77 – Тата Алатова

Запрокинув голову назад, Фрэнк целовал Тэссу, ее губы, подбородок, шею, тянул лямки майки вниз, умирая от того, как она ерзает по нему, прижимается прямо к твердому, как камень, члену. Он приподнял ее за талию, так, чтобы Тэсса смогла упереться коленями о сиденье, стащил вниз мягкие пижамные шорты вместе с трусиками, пробежался пальцами по теплому, влажному, не столько лаская, сколько проверяя готовность.

– А правда, что с инквизиторами?.. – хрипло спросил Фрэнк, дергая ремень своих джинсов.

– Можно без резинки, да, – выдохнула Тэсса ему в губы, от нее полыхало, как от открытого огня, и Фрэнк вдруг подумал, а не спалит ли его дотла этот секс, но в это мгновение он был на полном серьезе готов сгореть ради него.

Вся его блеклая никчемная жизнь не шла ни в какое сравнение с искрящей Тэссой Тарлтон, чья ярость схлестывалась с яростью Фрэнка. Они оба, отчетливо понял он, умели только драться и ничего другого, и сейчас открывали для себя нечто новое.

И когда она опустилась, сжимая его своим жаром, Фрэнк стиснул зубы, чтобы сдержать даже не стон – крик освобождения и радости от того, что наконец-то ему повезло.

– Что это такое? – Холли Лонгли уже надоело рисовать дерево, и он ждал их, нетерпеливо слоняясь вокруг пикапа. – Что у тебя за настроение? – он дернул носом, будто пытаясь что-то унюхать, заглянул Тэссе в глаза, сморщил лоб. – Умиротворение? Удовле… Вы занимались сексом! – вдруг завопил он. – Что? Прямо в скотофургоне? Дикари!

– Потише, приятель, – добродушно отозвался Фрэнк, которого сейчас даже этот попугай не мог вывести из себя. – Ни к чему так орать.

Тэсса усмехнулась и направилась к семье фермеров, чтобы попрощаться.

– Не могу поверить, – бормотал себе под нос Холли Лонгли, забираясь на заднее сиденье и обхватывая себя руками, словно пытаясь защитить свою невинность от чужих прикосновений. – Для этого же есть спальня, кровать… шелковые простыни, лепестки роз, свечи…

– Любишь мексиканские сериалы? – Фрэнк пристроился на пассажирское сиденье. Сказать по правде, у него все еще дрожали ноги, и сейчас он не готов был снова вести машину.

Оказывается, секс с инквизитором – необузданный и пожирает много энергии.

А еще он забирает весь твой гнев, всю обиду и всю боль, оставляя лишь тихую эйфорию и чувство легкости.

Как будто он носил на себе гору, а теперь смог сбросить ее.

– Почитываю любовные романы, – с достоинством ответил Холли Лонгли, – так что кое-что понимаю в романтике.

– Ромео-теоретик, – хмыкнул Фрэнк, – жалкое подобие человека.

– Да уж не животное, как некоторые.

– Все цапаетесь? – Тэсса вернулась к ним, широко улыбнулась Фрэнку, задумалась на мгновение, а потом, потянувшись, легко коснулась его губ своими. Не поцелуй, но легкое проявление добрых чувств. – Что, мальчики, пора домой?

– Поехали быстрее, – взмолился Холли, – ненавижу деревню.

– Неужели? – удивилась Тэсса, ловко разворачивая пикап на крошечной полянке. – Должно быть, ты очень страдаешь, что застрял в Нью-Ньюлине.

– Я должен был быть в Токио, меня ждут Нью-Йорк и Париж. Выставки, мастер-классы, интервью, фотосессии. Но знаете, что?

– Что? – спросил Фрэнк.

– На ужин у нас будут патиссоны, фаршированные грибами и сыром, – заявил Холли Лонгли.

* * *

– Удивительно, – сказала пухленькая фермерша своему мужу-фермеру спустя два месяца после того. – И почему наши животные начинают так бурно совокупляться, стоит их загнать в фургон? Как будто бешенство на них находит, право слово.