Книга Попаданка для Повелителя Стихий, или Любовь в Новогодие, страница 20 – Кария Гросс

— Ждё-ё-ём, — потянулся Барсик возле массивных дверей. Они были еще больше, чем двери в больничное крыло. И, естественно, белые.

И надо было меня выдёргивать из сна и поторапливать, чтобы торчать тут как дураки перед закрытой дверью? Я недовольно переминалась с ноги на ногу, изо всех сил делая вид, что не стою тут как первоклассница, ожидая приглашения, а специально остановилась, чтобы разглядеть орнамент поближе.

Узор на двери представлял собой четыре стихии: огонь — огромное алое пламя; вода — мощные волны; воздух — светящиеся крылья; земля — огромное дерево. В самом верху горела огромная… многоконечная звезда! Когда створки открываются — звезда разделятся ровно на две части.

— А что значит эта звезда? — поинтересовалась я, совсем не прилично ткнув пальцем в дверь.

— Это пятая стихия — жизнь, — раздался голос госпожи Лесфеи за моей спиной. — На данный момент ею владеет только его императорское высочество принц Андарисс.

Я завороженно кивнула, рассматривая переливающуюся звезду. Она чем-то напоминала мне принца. Такая же яркая и… теплая.

— Ваше святейшество, — обратилась ректор к Барсику, а он заинтересованно повернул голову в ее сторону, — вам нужно подготовиться. Боюсь, то, что вы увидите… вам не понравится.

Я сглотнула, напряжённо переводя взгляд с ректорши на кота. И что там, интересно? Надеюсь, не отбор, как в «Гарри Поттере»? А то мой уровень магии, по внутренним ощущениям, всё ещё на отметке «помощница кухарки».

— Открывай! — приказал Барсик, а госпожа ректор пождала губы и кивнула. Взмах руки, и массивные двери отворились. Пока я щурилась — ведь, разумеется, по ту сторону проёма всё было тоже белоснежным до рези в глазах — Барсик просеменил первым в яркое сияние. И тут же замер. Я всё-таки шагнула следом, с опаской готовясь к какой-то жести.

— Ты почему мне не сказала? — то ли шипел, то ли хрипел Барсик, покачнувшись. Кот стоял с задранной мордой и открытой пастью. Его взгляд блуждал по величественному барельефу из статуй красивых девушек.

На мой взгляд, зрелище такой реакции было недостойно. Я вон в Питере кариатиды видела, тоже красотища. И что ж теперь, дар речи терять?

— Тесфея, Морфея, Нэрфея… Как же так? — голос Барсика дрогнул, а госпожа ректор склонила голову.

Что, статуи с его знакомых лепили? Я придирчиво рассмотрела каждую. Реалистично, нечего сказать.

— Ваше величество! — вскрикнул Барсик и со всех ног помчался к статуе, стоящей рядом с вихрем света. Именно от его сияния я и зажмурилась в самом начале.

Котик осторожно тронул дрожащей лапкой красивую статую на постаменте.

— Цефея… Моя девочка… — шептал Барсик, продолжая поглаживать статую. По усам кота скатилась слеза, а у меня сердце сжалось. — Как же так… Моя маленькая.

Да, это имя я определённо уже слышала вчера. Что-то там про фамильяров и бывшую королеву?..

Огромный магический кот свернулся клубком вокруг статуи, закрыв морду пушистым хвостом. Я сочувственно покачала головой и хотела подойти к нему, но ректор меня остановила, сделав предостерегающий жест. Её лицо тоже говорило о том, что передо мной не просто украшения.

Мы стояли в тишине уже, по моим внутренним ощущениям, несколько часов. Барсик не двигался, просто лежал, свернувшись вокруг статуи. Я не хотела показаться бездушной эгоисткой, но стоять и молча уважать чужое горе становилось немного… тяжеловато.