Книга Скиталец, страница 126 – Тиффани Робертс

— После всего, что мой вид сделал с тобой… со всеми людьми…

— Ты не такой, как все, Ронин, — откинувшись на его бедра, она скользнула руками вниз к центру его груди. — Ты уникален. Я почти уверена, что у тебя там есть сердце. Но ты все равно доказываешь, что чувства приходят не оттуда. Я знала множество людей, у которых были сердца, но они ничего не чувствовали и вполовину так сильно, как ты.

Он накрыл ее руки своими.

— Я чувствую.

— Я тоже. К тебе, — она высвободила одну руку и провела ею ниже, по выпуклостям его живота. — Будь ты из металла… — ее кончики пальцев дразнили края его кожи, — … или из плоти.

Она опустила взгляд. Его член набухал в штанах. Ее поразило, насколько эта часть его анатомии была близка к человеческой, как естественно она реагировала на ее прикосновения. Она взялась за верхнюю пуговицу его брюк, но он остановил ее движением руки.

В его глазах была нерешительность. Неуверенность. Он ничего не сказал и не сопротивлялся, когда она отвела его руку в сторону.

— Позволь мне, — расстегнув его брюки, она стянула их вниз. Его член вырвался на свободу, толстый и длинный. Она обхватила его пальцами. — Ты чувствуешь это?

Рот Ронина приоткрылся, надбровная пластина опустилась. Он кивнул и провел теплыми, твердыми ладонями по ее коленям.

Не прерывая зрительного контакта, она провела кулаком по всей длине его члена, и он затвердел еще больше. Лара поднялась на колени, расположившись над ним, и направила кончик его члена ко входу в ее лоно. Она медленно опустилась, принимая его дюйм за дюймом. Его руки переместились к ее заднице, большие пальцы потянулись между ее бедер.

— Ты чувствуешь это? — снова спросила она, наклоняясь вперед, чтобы прижать ладони к теплым пластинам его груди. Ее волосы каскадом рассыпались вокруг нее.

— Я чувствую тебя, — его голос был мягким, как шепот.

От его прикосновений и хрипоты его голоса у нее потекла влага, облегчая его проникновение, когда она приподнимала и опускала бедра. Скольжение его члена разожгло внутри нее сильный жар. Вскоре это превратится в ад.

Она подавила желание закрыть глаза и, не отрывая от него взгляда, наклонила голову ближе к нему.

— Ты действительно чувствуешь меня? — ее губы были на расстоянии дыхания от его.

Ронин обхватил ладонями ее затылок.

— Всю тебя, Лара Брукс.

— Ты чувствуешь, какая я горячая? Какая я влажная для тебя?

Он кивнул, его таз двигался в такт с ее.

— Я вижу это. Я вижу тебя. И, — она коснулась губами его губных пластин, — я хочу тебя.

Запустив пальцы в ее волосы, он привлек ее к себе для страстного поцелуя. Его рот был твердым, но уступил давлению, раскрывшись, когда его язык попытался проникнуть в ее рот. Она открылась ему. Его язык был сухим, с легкой бугристостью, и она вспомнила ощущение его между ног, когда скользнула по нему своим. Эта искра воспоминания усилила ее удовольствие. Теперь его член был внутри нее, толкаясь, поглаживая то место, до которого она не могла дотянуться.

Она застонала ему в рот, охваченная нарастающими ощущениями, охватившими ее. Она шире раздвинула ноги, желая большего от него. Ее кожу покалывало, и ей казалось, что она плывет; только прикосновение Ронина удерживало ее на ногах, только его твердость не давала ей уплыть прочь.

Протянув руки к постели, она стиснула простыни.