Книга Непокорный трофей Ледяного дракона, страница 51 – Хэля Хармон

А потом и до меня окончательно доходит, что это совсем не те слова. Пожалуй, это даже хуже признания в любви.

Линда прекрасно понимает, что есть вещи пострашнее людской молвы.

Например, смерть.

Я женюсь на Линде в ближайшее время. Обратный отсчёт уже запущен. Только у нас не будет целой человеческой жизни вместе.

Какой я был глупец, когда убивался, что это слишком мало. Теперь у нас не будет и года.

Я убью её. Хочу я этого или нет.

И свою метку я ей пока не показал.

Ледяной Дракон, которого она так ненавидела, и от которого пыталась сбежать на край света – теперь станет её мужем перед лицом двенадцати Богов. И убьёт её.

Не будет ничего. Ни детей. Ни даже красивой человеческой старости.

Я отнял у неё не только семью.

Чёрная злоба, порождённая бесконечной болью, рвёт меня изнутри: через год в это же время Линды уже не будет.

Тем слаще каждое мгновенье рядом с ней. С моей Линдой.

Надо извиниться.

Не припомню, чтобы хоть один Дракон извинялся перед женщиной. Даже в детских сказках. А если бы отец услышал, у него случился бы припадок. Что ж, значит, буду первым.

Уже открываю рот, чтобы просить у Линды прощения. Но тут же получаю самый болезненный удар в своей жизни.

Причинённый словами Линды, смысл которых до меня доходит не сразу:

– Это , – потрясает принцесса перед моим лицом уже не кровоточащим, но ещё слегка припухшим запястьем с ледяными рунами, – может, аскардские целители умеют… или ещё как-то… это можно убрать, Авалон?

Линда

Авалон бледнее, чем когда в его спине был клинок. Бледнее, чем когда он увидел на мне метку.

И мне жутковато видеть Ледяного Дракона таким.

Льдисто-голубые глаза смотрят в никуда, взгляд расфокусирован.

Мельком вспоминается, что я видела метку Истинности только на одной фреске во дворце, на изображении своего прадеда. И насколько я помню семейную историю – всё тогда кончилось плохо. Метка истинности задумывалась Богами как нечто прекрасное – родство душ. Но история помнит её только как причину одержимости и войн. Или это только в королевских семьях так получается?..

Резко вырываю себя из никчёмных размышлений.

Я не хотела обижать Авалона… Не теперь. То есть я, конечно, хотела вернуть ему все свои обиды за последние пять лет. Но после всего произошедшего – я бы так не сделала. Просто запаниковала. Мигом вспомнила наш разговор о “законном браке” и почему нам нельзя этого делать. И просто испугалась. Мне страшно умирать. Я спросила Авалона нельзя ли мне избавиться от метки и поняла, что от моих слов ему … очень больно.

Но… он же не настолько хорошо ко мне относится, чтобы я… (внутренне нервно усмехаюсь) разбила ему сердце?

Авалон не такой плохой, как я думала последние пять лет. Но ему больше подходит быть уязвлённым: я же не прыгаю от счастья выше головы, оттого что на мне загорелась метка его Ледяного Высочества.

Но он не выглядит уязвлённым. Авалон смотрит, как будто ему выпотрошили душу . Я выпотрошила.

Выходит, я совсем его не знаю.

И я вдруг чувствую что-то… как будто я – это он.

Как будто это мою истинность попытались отвергнуть. И много чего ещё… Какие-то эмоции. Рваный ураган. Отрывки воспоминаний. Точно не моих… вижу себя совсем маленькую, играющую в королевских садах с Каем и маленькими братьями Авалона… вижу точно из глаз Авалона.

Но я же не могла провалиться Ледяному Дракону в ментальное поле?