Книга Ты мне… жена!, страница 68 – Анастасия Максименко

― Докладывайте, ― бросил командиру группы кейн Хард.

― Всех девушек забили до полусмерти, а затем иссушили черным ритуалом, каким — пока выясняем.

― Плохо.

― Выкладываемся на полную, Темнейший. Давненько глаза мои не видели такого лютого зверства, м-да. У бывалых по коже мороз.

― Что по допросам?

― Молчат. Ничего не видели, не слышали, не знали. Гримуар «проклятых» ищем, на данный момент не нашли.

Сансейт закипал. Если гримуар не нашли, значит, подонок мог прихватить его во дворец. Он уже давно уверовал в свою безнаказанность. Зверь рвал грудную клетку и требовал немедленно вернуться во дворец на защиту сайеры. Сансейт с ним был полностью солидарен, он вообще не собирался покидать Сьеру, однако и вызов со столь серьезными страшными находками проигнорировать не мог. Охрана выставлена и бдит неустанно. Он сам лично наложил на Сьеру сильнейшую защиту, перстень его снять она не смогла бы при всём желании, никто не мог, кроме него, не только снять, но и увидеть, он скрыт для чужого глаза.

Казалось бы, ну, что может случиться буквально за час его отсутствия ночью? Зря он думал: ничего.

― Темнейший, ― подал голос судмед-лекарь, ― самую старшую жертву умертвили более двух лет, последняя погибла дней восемь назад, та, что рыженькая. Жаль девушек. Этого зверя нужно как можно скорее остановить.

― Заканчивайте здесь. К утру жду подробный отчет. Всех обитателей этого проклятого места — в инквизицию в алый павильон, нулевая форма допроса. Найдите тех, кого не было сегодня здесь, пусть говорят.

Командир переглянулся с лекарем. Этой ночью.

― Будет исполнено, Темнейший. Послать «безмолвных» за Мортелем?

(Безмолвные — особый эшелон инквизиции. Каратели, которыми частенько пугают матери непослушных детей. Они приходят в ночи по приказу инквизиции и в безмолвном молчании ликвидируют осужденного.)

Кейн Хард обратил бездушный обсидиановый взор на командира, тот молча склонил голову. Сансейт уже собирался возвращаться во дворец, как его будто бы пнули изнутри, парное кольцо впилось в палец, врезаясь в кожу. Сайера в беде!

Группа зачистки с флегматичным видом наблюдала, как Темнейший в полу трансформации разрывает ткань мироздания и ныряет в образовавшийся искрящийся радужными бликами проем.

― Да зажжется святой черный огонь инквизиции, ― пробормотал командир.

― Инш-Халли, командир, Инш-Халли. Соглашусь, ― кивнул лекарь. ― Уж очень запахло жареным.

― Вызову-ка портальщиков, пусть подлатают полотно.

― И комфортабельные перевозки, пусть отгружают этих молчунов, а я своим наберу, пыточные арсеналы ж надо подготовить, кстати, надо бы задание на закуп зубодробильников написать, наши уже старенькие, с корнем рвут, стыдно испытуемым показывать.

― Тогда и шелковые шнуры заодно, на остатках маловато осталось.

― Без проблем. Серые заказывать? По стандарту?

― А давай бордовые либо зелененькие, людей же душим, то есть, в последний путь отправляем, пусть повеселее будут.

― Записал. Всё, работаем дальше.

Саруханский дворец

― Я тебя умоляю, только не прибей его, а, ― лопотал король, в то время как кейн Хард вышибал дверь Мортелевских покоев. ― Помни об эльфах. А вот обнаглевших стражников самолично придушу, после бала, естественно. Это что ещё такое?

Ворвавшись в Мортелевские покои, застали одновременно страшную и диковатую картину. Сьера без сознания лежала в древней пентаграмме, сам мерзавец навозным жуком барахтался на спине, вереща: