Книга Отомщенная душа, страница 119 – Кери Лейк

Забавно, как в одной маленькой картонной коробке вместилось больше чувств, чем во всем ее мире. Столько спрятанных воспоминаний о его жизни.

Шаги приблизились сзади. Кейн опустился на колени рядом с ней, перебрал фотографии, лежащие сверху, и потянулся к некрологу, который она только что держала. Его губы сжались, когда он взглянул на него.

― Наша мама… как бы это сказать… начала жизнь с чистого листа, когда Марии стало хуже. Стала по-настоящему религиозной, что было странно, потому что никогда раньше такой не была. Отсюда и мое имя, ― он хохотнул. ― Марию назвали в честь тети, кажется.

Кейн потянулся за фотографией в стопке.

― Думаю, что моя мама проводила больше времени в церкви, чем с моей сестрой, ― он прочистил горло. ― Это было летом, когда все стало совсем плохо. Большинство моих друзей играли в бейсбол или катались на велосипедах. Блин, я тоже хотел. Но я только сидел с Марией. Все дни напролет. Казалось неправильным делать то, что она больше не могла. У меня же было впереди достаточно времени, чтобы делать это.

Тишина на мгновение повисла в воздухе, и Айден почувствовала, что должна что-то сказать, но промолчала.

― Я читал ей каждый вечер, как раньше всегда делала мама. Ее любимой книгой была «Там, где живут чудовища», ― он усмехнулся. ― Заставляла меня читать ей эту чертову книгу снова и снова, ― Кейн нахмурился и положил некролог обратно в коробку. ― Однажды она сказала мне, что если бы была тем мальчиком из книги, то не вернулась бы, ― он посопел и покачал головой, ― Помню, как по простоте душевной подумал, почему же ей хотелось остаться в мире монстров, чем быть дома в своей постели?

― Не помню, читала ли я когда-нибудь эту историю, ― в голосе Айден появилась несвойственная мягкость, и она даже понадеялась, что Кейн этого не расслышал. Она произнесла это только для того, чтобы что-то сказать.

― Это классика. Одна из моих самых любимых книг, ― Кейн порылся в ящике. ― Мой отец отдал мне эту коробку сразу после смерти мамы. Как видишь, у меня руки не дошли до нее.

Он сгреб один из хоккейных трофеев.

― Я никогда не был хорош в хоккее.

― Достаточно хорош, чтобы получить приз.

Кейн улыбнулся.

― Тогда каждый получил приз. Моего отца это раздражало до усрачки. Всегда говорил, что это порождает посредственность, ― он бросил приз обратно в коробку. ― Говорил: «Какой, черт возьми, смысл быть самым быстрым или самым сильным, если всегда есть что-то больше, быстрее и сильнее нас?».

Айден пошевелила пальцами.

― Похоже, ты везде успевал, а?

― Да. Мне нравилось быть занятым. Это удерживало меня подальше от дома.

― Похоже, у тебя было нормальное детство. Достойная жизнь, ― почему ей вдруг нужно стало услышать это от него, она не была уверена.

― Если ты интересуешься, готов ли я умереть, я пощажу тебя. У тебя нет другого выбора. Не важно, какой была моя жизнь или какой она могла стать. Есть то, что есть.

Она снова оперлась подбородком в колено.

― По крайней мере, ты сохранишь свои воспоминания.

― Я бы отдал все воспоминания, чтобы вернуться к тому, кем я был на прошлой неделе. Обычный нормальный парень, который делает обычные вещи.

Она откинула голову на бок.

― А твоя сестра, Мария? Ты бы предпочел забыть и ее, чтобы быть тем, кем ты был?

Он сжал челюсти, на лице появилось выражение боли.