Книга Порабощенная душа, страница 15 – Кери Лейк

Гевин уже обдумал, как всё будет происходить.

— Лучший способ очистить расу демонов? Выбей из грёбаного метиса всё дерьмо. — Лицо Никуса исказилось в улыбке, обнажив потемневшие зубы.

— Не собираюсь ни с кем драться. — Гевин положил молот себе на плечо. — Я здесь, чтобы отсидеть отведённое мне время.

Змеиный язык скользнул по губам демона никуса.

— Что за веселье в обсидиусе, если ты не можешь выместить свой проклятый гнев на свиньях, которые суют свои члены в любые пизды, какие им понравятся, и создают таких ублюдков, как ты?

Удар в адрес отца должен был разозлить Гевина, но, учитывая, что за всю свою жизнь он встречался с демоном всего дважды, это не могло вызвать его ярость.

— О, и правда. — Никус продолжил свою критику. — Твой папаша же не гоняется за шлюхами.

А вот его мать — это совсем другое дело.

Гевин согнул пальцы, испытывая желание выбить демона из дерьма, сжигая его мышцы.

— Я слышал, что другой твой ублюдочный брат ждёт ребёнка от своей человеческой шлюхи. — Глаза демона витиуша расширились от волнения. — Нежная телятинка. Я почти ощущаю вкус новорожденной плоти на своём языке. Чего я бы не отдал, чтобы заставить твоего брата наблюдать, как я трахаю его женщину и сжираю его ребенка.

Зубы скрежетали так сильно, что пронзило череп болью, Гевин широко взмахнул молотом и ударил демона витиуша по яйцам. Отобрав цепь, он увернулся от стремительных когтей и обернул цепь вокруг жабр аекориса, прежде чем забрать боевой топор и отрубить руки никуса.

Бум. Бум. Бум.

Один плавный взмах, и все три демона упали на землю, извиваясь, лягаясь, задыхаясь, борясь за собственное выживание.

— Никогда не говорите о моей семье. Гевин стоял над их дёргающимися телами, их мучительные стоны соперничали по громкости с его словами. — Считайте милостью, что я не отправил всех троих в стигиус.

Металлический грохот позади заставил Гевина развернуться и обнаружить рядом с собой заключённого, сражающегося в рукопашной с демоном породы лубриксиа — это большие краснокожие звери, обычно тупее горстки камней, но чертовски сильные.

Гевин подкрался сзади и прижал боевой топор к шее зверя, придушив его, в то время как другой заключённый в приступе ярости бил его по животу, пока зверь, наконец, не упал. Прежде чем Гевин смог остановить его, заключенный вонзил кирку в сердце демона, и его борьба завершилась.

Холодные, пустые глаза заключенного встретились с Гевином.

На древнем демоническом языке заключенный произнёс слова:

— Уничтожение, очищение и размножение.

Его взгляд упал на татуировку, выгравированную на теле всех четырёх демонов, лежащих на полу.

Девиз оптевиля.

Гевин уже видел этот символ раньше. Из-за своей жестокой натуры обсидиус кишел ублюдками, которых можно было идентифицировать по одному всеобъемлющему отпечатку птицы, похожей на сокола. Известный как рапторжус, он был мгновенным идентификатором, очень похожим на нацистский символ членов ку-клус-клана.

— Спасибо, что помог мне. — Гевин встал, протянув окровавленную руку. — Как тебя зовут?

Заключённый не удосужился пожать ему руку. Вместо этого он поднял с пола топор и отступил на шаг.

— Терриун.

— Я Гевин.

— Я знаю.

Баррикада из рук дёрнула Гевина сзади, придушив его горло, а его ноги скользнули по гравийному дну пещеры.

Инфорсер. Только у этих здоровенных ублюдков хватило бы мускулов, чтобы сбить демона с ног.