Книга Ведьма и столичный инквизитор, страница 132 – Анна Кайзер

Мысль о нем вызвала острую смесь надежды и отчаяния.

Он не придет. Ему нет дела до человеческих убийц. Йорген ведь не колдун. Печально, но Йорген прав – я одна.

Горькая правда обжигала сердце.

Попыталась пошевелить руками за спиной. Узел был тугим, ничем не ослабить. Йорген знал толк не только в книгах. В какой же момент умный, не сказать, чтобы уродливый, спортивный парень, что так хорошо бегает, вдруг сошел с нормальной тропы и решил: буду девушек убивать, уши им резать?

Отчаяние накатило волной. Нет. Не сейчас. Не смей раскисать, Теяна.

Я снова обратилась к ведьмовской силе. Внутри что-то шевельнулось. Тонкое, едва уловимое. Как паутинка, натянутая в темноте. Моя сила! Она возвращалась. Но слишком медленно.

Я все еще видела духов – их прозрачные фигуры витали в углах хижины, беспокойные, как пойманные птицы. Духи убитых девушек. Их лица были искажены немой мукой, руки тянулись ко мне, рты беззвучно кричали. Я чувствовала их отчаяние, их боль, их ярость. Но использовать их во спасение или расслышать их жалобы не могла. Между нами все еще висела невидимая преграда. Моя связь с духами была хрупкой, как первый лед.

«Помоги мне», – себе под нос почти безмолвно взмолилась я, глядя на ближайшего духа. – «Развяжи, молю».

Сосредоточилась, вкладывая в беззвучный шепот всю свою волю, весь страх, всю надежду.

Йорген следил за мной. Его взгляд был аналитическим, как у ученого, рассматривающего интересный экспонат.

– Хорошо. Ты победил, – сказала я, заставляя голос звучать сдавленно, покорно. Он должен думать, что я сломлена. – Я твоя пленница. Но… раз уж это конец, позволь узнать мне правду? Зачем все это? Почему ты убивал их? – я сделала паузу, вкладывая в голос дрожь, – неужели и Эльду хотел убить?

Его лицо исказилось гримасой неподдельного отвращения.

– Эльду? Нет! Конечно, нет! – Мужчина даже отшатнулся, будто я предложила нечто немыслимо грязное. – Эльда она не такая. Она чистая. Она меня слушает. – В его голосе прозвучала странная нежность, от которой стало еще страшнее. – Она единственная, кто по-настоящему меня понял.

Как неожиданно! Меня Эльда вообще не слушает. Может, он что-то не понял? Не буду, пожалуй, развивать эту тему.

– А те другие девушки, – настаивала я, стараясь вложить в голос не осуждение, а жажду понимания. Тянула время. Руки за спиной осторожно, сантиметр за сантиметром, пытались найти слабину в узлах. Духи сгущались вокруг меня, их холодное сияние стало чуть ярче.

«Помогите!» – взмолилась я.

– Что с ними было не так? Что они тебе сделали? – продолжала диалог с убийцей.

Йорген откинулся на спинку стула, его взгляд стал рассеянным, ушедшим в себя.

– Я пытался быть самым терпимым, Теяна, – начал он, и его голос приобрел странную, проповедническую интонацию. – Терпимым к людям. Так меня учила мама.

Он замолчал. Жилка под глазом Йоргена нервно дернулась.

– Сначала она говорила, что я должен любить отца. Любить, несмотря ни на что. Несмотря на пьяные вопли по ночам. На вонь перегара. Несмотря на, – он сглотнул, – на его кулаки. На синяки. На то, что я не мог сидеть в школе за партой, потому что был бит, а все смеялись. И смотрели презрительно, как на грязное пятно.

Кивнула, стараясь изобразить понимание. Руки за спиной отчаянно работали, пальцы нащупывали узел, пытаясь найти слабину. Веревка впивалась в кожу.