Книга Странная барышня, страница 159 – Алла Эрра

— Улепётывать не стоит, дед. А вот коня ты правильно запряг!

В деревне кормилицу нашли быстро. Дородная баба вначале испугалась ночных визитёров, но быстро успокоилась, сообразив, чего от неё хотят. Лишь рано утром мы вернулись домой. В глазах уже темно от усталости и после всех потрясений. Лишь только младенец, посапывающий на руках своей новой кормилицы, даёт внутреннее спокойствие. Значит, не зря через всё это прошли.

— Елизавета, — спросил Илья Андреевич у дверей моей комнаты на втором этаже. — А можно узнать, почему вы к ребёночку “он” постоянно обращались? Девочка ведь.

— Да? — удивилась я. — Представляете, так переволновалась, что даже не посмотрела на такую важную часть тела.

— Переволновались? Из всех нас вы были самой стойкой.

— Только внешне.

— Я ещё больше восхищаюсь вами. И… Вы сегодня смотрелись словно Мадонна с младенцем на руках.

Неожиданно князь прижал меня к себе и поцеловал. Нежно, чувственно. Словно пытался через губы передать то, что словами сложно высказать.

— Я теперь мечтаю увидеть, — прошептал мне на ухо он, — как вы будете держать нашего с вами ребёнка. Отдыхайте, Лизонька…

До самого обеда меня никто не тревожил. Проснулась оттого, что Антонина осторожно на цыпочках прокралась в мои комнаты и поставила на стол поднос с едой. Быстро вскочив с кровати, вышла из спальни, кутаясь в халат мышиного цвета.

— Антонина, как там малютка? — сразу же поинтересовалась у монахини.

— С божьей и вашей помощью всё хорошо! — расплылась девушка в улыбке. — Княгиня Екатерина Михайловна похвалила всех и приказала вас не будить, пока сами не встанете.

— А баронесса Харитонова? Где она… Её…

— Илья Андреевич, говорят, всё поправил. Теперь хорошо выглядит. Скоро должны из Москвы за ней приехать. Горюшко-то какое, но отмучилась, чего греха таить. Я ж до вас за ней приглядывала. Елена Анатольевна и ночами не спала, и плакала всё время. А иногда вдруг как подскочит и давай с криками отбиваться от невидимых врагов. Прошлое ей глаза застилало. Но я вам так скажу, Елизавета Васильевна. К Богу в рай она попадёт. Столько страданий при жизни пережить — это все свои грехи искупить. Да и не грешила Елена Анатольевна. Просто судьба такая незавидная ей выпала.

— Очень надеюсь, что в рай, — не стала спорить я. — А княгиня где сейчас?

— У себя. Приказано после службы вас к ней сопроводить.

— Приду обязательно. А Илья Андреевич хоть отдохнул немного?

— Да где там! Доктор с утра всех пациенток обошёл, а потом Елену Анатольевну в божеский вид приводил. И, говорят, к ребёночку постоянно бегает, всё никак успокоиться не может.

— Можно я попрошу тебя передать ему пару слов?

— Конечно!

— Скажи, что если он не совсем спятил, то немедленно ляжет в кровать. Да! Так и скажи! Добавь ещё, что у меня к нему очень важный разговор, который достоин того, чтобы вестись на выспавшуюся голову. Доктор наш, естественно, спросит, про что именно намечается беседа, но ты передай, что скажу ему сама в полночь в его кабинете. Если проспит, то ничего не узнает.

— Ох, страсти-то какие! Прям в полночь! Уж не про Дар ли ваш?

— А то! Иди, Антонина. Скоро служба, а я ещё и не поела толком.

После церкви, не дожидаясь приглашения, я сама направилась к княгине. Увидев меня, она благожелательно улыбнулась и спросила.