Книга Одно проклятие на двоих, страница 116 – Лия Новикова

- Разве это плохо, что я тоже колдунья? – робко заметил ребенок, не понимая, что совершает ошибку – Как и вы, отец? Как и мой брат?

- Да как ты смеешь спрашивать такое?! Себя с нами сравнивать вздумала?!!! – мужчина размахнулся и резко ударил девочку по щеке. Та на ногах не удержалась, рухнула на пол, робко взгляд на отца подняла, но слез в ее глазах не было, видимо, к побоям она уже привыкла. На лице девочки стал наливаться огромный синяк.

- Да и кому нужна будет жена-колдунья? – продолжал бушевать мужчина – Никто не захочет иметь в женах девку сильнее, чем он сам! А мне до конца жизни тебя содержать? Да проще удавить!

- Простите, отец – смиренно прошептала девочка, после чего к больной щеке прикоснулась, совершив этим движением очередную ошибку. Видимо, действовала она неосознанно, но ее отец увидел, как ладошка ребенка засветилась сине-зеленым светом, а синяк исчез, будто его и не было. Глаза мужчины налились еще большей злостью, даже яростью.

- Я запру тебя в самой дальней комнате – непреклонным тоном заявил мужчина – И ты не выйдешь оттуда, пока я не позволю.

Ребенок испуганно кивнул и спорить не посмел.

Вот картинка перед глазами Юли резко сменилась, и она снова оказалась в тайной комнате. Перед ней снова была та самая девочка, она казалась чуть старше, уже с браслетами на руках, правда, здесь браслеты были еще не черными. Девочка пустым взглядом смотрела на дверь. Вот скрипнул замок, а во взгляде девочки появилась осмысленность, приправленная радостью и вспыхнувшей надеждой. В двери появилась фигура отца, и девочка с готовностью протянула к нему руки.

Мужчина прикоснулся к браслетам, они чуть хрустнули и открылись. На место тех широких браслетов он надел полупрозрачные белые кольца, которые очень скоро стали насыщенного синего цвета.

- Хорошо, очень хорошо – довольно приговаривал мужчина, снова застегивая на запястьях девочки прежние тяжелые браслеты.

- Отец – робко прошептал ребенок.

- Чего тебе, Лита?

- Вы говорили… обещали мне… если я буду послушной, буду хорошо себя вести, вы позволите мне хоть иногда выходить отсюда.

Мужчина сразу не ответил, лишь поморщился на слова девочки и, прихватив синие браслеты-колечки, направился к выходу.

- Отец – снова позвала девочка.

- Лита – чуть замедлился на выходе мужчина и обернулся, на его лице скользнула злая усмешка – Я думал, что ты давно поняла. Ты никогда не выйдешь отсюда. Ты останешься здесь навсегда.

Дверь в комнатку захлопнулась, а на освещенном камином лице девочки проступило выражение такого дикого отчаяния, будто она только сейчас поняла, каким чудовищем на самом деле является ее отец. Но вот выражение лица девочки постепенно меняется, на нем даже проступает улыбка, только улыбка совсем не радостная, а какая-то предвкушающе-жестокая. А в глазах девочки проскальзывает новое, неведанное ей ранее чувство. Ненависть.

- Я провела в этой ненавистной мне комнате четыре года… А может быть и пять, или даже больше, я не знаю – услышала Юля голос своего призрака. Оглянувшись по сторонам, она поняла, что снова находится в коридоре, в дальнем конце этого коридора горел знакомый огонек, а голос все говорил – В какой-то момент я перестала спрашивать у него, какой сегодня день, какая на улице погода. А единственная служанка, которую он ко мне пускал, не умела говорить. Я ненавидела его, с каждым днем все больше и больше. Мечтала, что однажды отомщу за каждый день, проведенный взаперти. И однажды мне представилась возможность. Он уехал, надолго, раньше он так надолго не уезжал. А я чувствовала, как силы во мне копятся, как браслеты их едва сдерживают.