Книга Ключница в проклятой Академии, страница 148 – Лия Новикова

Да, если бы не было никаких других свидетельств и улик, пришлось бы признать, что Илайна Вормант права. Слова простой прачки против слов дочери очень богатого и уважаемого человека. А то, что у дочки посла были не самые тёплые отношения с некоторыми убитыми студентами, это вообще никакое не доказательство. Вот только следователи уже успели обыскать дом Илайны, уже успели покопаться в некоторых её вещах…

— Тогда как вы объясните, что на ваших перчатках и в вашей сумочке присутствуют остаточные следы того самого зелья, которым пытались отравить Аниту Кейн? — уточнил Райнер — И которым также были отравлены шестеро студентов Академии семи стихий?

— Я не знаю! — воскликнула Илайна и замотала головой — Что ещё за остаточные следы? Наверняка, мне их кто-то подбросил!

— Подбросил вам ваши же перчатки? — скептически усмехнулся главный следователь — А как вы объясните ещё и вот это? — вытащил из кармана небольшой сложенный вчетверо и сильно потёртый лист бумаги. И с чувством лёгкого удовлетворения наблюдал, как на лице девушки проступает гримаса ужаса.

— Дорогая Илайна… — Райнер развернул листок и принялся зачитывать вслух — Напоминаю, что мы планировали встретиться сегодня вечером в закрытой части корпуса огневиков. Я очень надеюсь, что ты придёшь. Иначе мне всё-таки придётся рассказать кое-что интересное о смерти Дариона и Эноры. А я уверен, что тебе бы этого очень не хотелось.

Задержанная продолжала молчать, лишь смотрела прямо перед собой широко распахнутыми глазами и судорожно комкала в руках подол своего платья.

— В этом письме ведь идёт речь об Эноре Брит и Дарионе Кирбане? Студентах с факультета целительской магии? Которые стали жертвами «проклятия Академии семи стихий» — продолжал допрос Райнер — Кстати, в конце этого письма стоит подпись. Родерик Слэйт. Студент факультета земляной магии. Который, между прочим, тоже погиб от так называемого проклятия. И вот ещё момент… — мужчина снова перевёл взгляд на открытое послание — Помимо подписи в этом письме стоит дата, как раз за четыре дня до смерти господина Родерика. А ведь яд как раз через четыре дня и убивает… Так вот… Раз уж вы, госпожа Илайна, не захотели нам рассказывать, за что хотели убить Аниту Кейн, может быть, вы расскажете, за что убили Энору Брит и Дариона Кирбана?

— Да я не хотела их убивать! — воскликнула девушка, на следователей посмотрела умоляюще, а в глазах её промелькнули слёзы — Они случайно выпили то, что предназначалось совсем не им! А этот гад Родерик как-то заметил! И обещал всем рассказать, если я не… — девушка осеклась и поморщилась — А я не могла этого допустить, понимаете? Не могла!

— Значит, Энору и Дариона вы убили случайно, а Родерика, чтобы перестал вас шантажировать? — уточнил Райнер.

— Да! — выкрикнула Илайна — Да! Да! Да! — снова замолчала и даже рот рукой прикрыла. А в глазах ужас.

В допросной установилась короткая тишина, было слышно только судорожное дыхание допрашиваемой, да шуршание карандашей в блокнотах: все присутствующие следователи и гвардейцы тщательно записывали, как именно было получено первое признание.

«Это оказалось даже легче, чем я предполагал — мысленно порадовался Райнер Кенинг и вновь уселся на свой стул, позволив себе немного расслабиться — Быстро она сдалась. А ведь могла бы сказать, что и письмо ей подбросили. Но теперь Илайна Вормант уже точно не отвертится».