Книга Песнь для мертвых, страница 106 – Карина Халле

— Ох, милая, — сказал он, судорожно дыша. — Я так сильно хочу кончить.

Я пыталась сказать что — то остроумное в ответ, но ничего не было. Ни мыслей, ни ясности. Я давилась словами — они все равно были бредом — и вскрикивала от его жестокого ритма, он трахал меня все быстрее. Мы двигали кровать так сильно, что из соседнего номера могли уже вызывать работников отеля, жалуясь на нас.

Я улыбнулась.

Я не знала, что могло быть так хорошо.

Но мне было хорошо.

И нас ничто не разделяло, мы были соединены, связаны, и не только энергией, которая пылала. Жар его бедер, бьющихся об мою попу, ощущался как несколько атомных бомб, готовых взорваться, хриплые голодные стоны срывались с его идеальных губ как симфония.

Он двигался во мне.

Быстрее, сильнее.

Мокро.

Грязно.

Он почти выскальзывал от скорости, ритм не прерывался.

А потом он поднял меня с кровати за шею, сунул ладонь под меня, нашел, где я была набухшей и…

«Я хочу. Хочу его. Это. Больше. Намного больше».

Его пальцы были быстрыми, другая ладонь отпустила мою шею, скользнула на мою грудь, удерживала меня, дразня сосок, и — все.

Я отпустила себя.

Свободное падение.

На глубину.

Я кончила так сильно, что разум будто разорвало, я могла сойти с ума, и ничего не осталось бы. Ничего и не нужно было, кроме этого.

Я не соображала.

Потерялась.

Нашлась.

Отчаянные вопли срывались с моих губ, и я дико пульсировала вокруг него, и это довело его до грани.

— Ада! — заорал он, рычание вырвалось из него, и он кончил в меня, оргазм разносил и его на части, его пальцы впились в мою кожу, пот капал на мою спину. Еще один жестокий толчок, и он вышел из меня и рухнул на кровать рядом со мной.

Я едва могла шевелиться. Я была раздавлена. Внутри и снаружи.

Я смогла повернуть голову, посмотрела на него, прижав щеку к покрывалу.

Он был на спине, смотрел на потолок, словно его разум взорвался, пот собрался на его лбу, грудь вздымалась и опадала, он пытался отдышаться.

— Ох, милая, — сказал он через миг, голос был тихим и хриплым. Он повернул голову ко мне. — Я могу делать это снова и вечно.

Я лениво улыбнулась ему.

— Если будешь правильно себя вести, может, так и будет.

Он закрыл глаза, кивая, и выдохнул.

— Я буду поступать правильно.

Я знала, что так будет. Он был прочным, что было иронично для того, кто однажды растаял. Мы были прочными, и я ощущала себя защищенно, мои кости болели от силы чувств к нему.

Я придвинулась к нему, закинула руку на его грудь, притянула к себе его голову. Я водила пальцами по его волосам, смотрела на его губы и глаза, он не открывал их.

— Думаю, тебе нужно поспать, — сказала я, его дыхание стало ровным.

— Просто нужно перезарядиться, — шепнул он.

Я поцеловала его в лоб, рассеянно гладила его волосы, играла с прядями, и…

Блин.

— Макс, — охнула я.

Он открыл глаза и посмотрел на меня.

— Что?

— У тебя седина!

Он моргнул.

— Что?!

Это было правдой. Седой волосок был у его виска в море рыжих волос. Его там раньше не было. Я знала.

— Тут, — я потянула за него.

— Не вырывай! — воскликнул он.

А потом сделал то, чего я не ожидала.

Он закрыл лицо руками, тяжело дыша.

О, боже.

Это хорошо или плохо?

Я смотрела на него миг, коснулась его плеча, чтобы утешить.

— Макс? — нежно спросила я.

Он кивнул и убрал ладони.

Его глаза были красными, мокрыми от слез.

— Я в порядке, — сказал он, сглотнул и тихо охнул. — В порядке.