Книга Художник из 50х Том II, страница 102 – Сим Симович

— Карим Бесфамильный, — пробормотал он себе под нос, пуская дымное кольцо. — Заместитель Крида по особым поручениям.

Странно. Вчера у него не было заместителя министра, а сегодня появился готовый зам из двадцать восьмого отдела. Причем не какой-нибудь второстепенный сотрудник, а правая рука самого Крида. Что это — помощь или контроль?

Гоги открыл второй проект — создание альтернативной мифологии. Здесь была проделана колоссальная работа. Новые герои с продуманными биографиями, система ценностей, соответствующая коммунистическим идеалам, даже фольклорные мотивы и песни. На такое потребовались бы месяцы, если не годы.

— А может, и годы, — пробормотал Гоги, стряхивая пепел в хрустальную пепельницу.

Возможно, Карим работал над этими проектами давно, еще до корейских событий. Возможно, его назначение планировалось заранее, независимо от того, как сложится судьба нового министра. Это меняло дело.

Третий проект оказался самым интересным — концепция «тотального культурного воздействия». Здесь рассматривались методы формирования общественного мнения через все доступные каналы одновременно. Радио, газеты, плакаты, даже школьные учебники — все должно было работать на единую цель.

Гоги докурил сигарету, сразу достал новую. Руки слегка дрожали — не от никотина, а от осознания масштабов предлагаемого. Карим предлагал не просто пропаганду, а настоящую инженерию сознания.

— Эффективная единица, — усмехнулся Гоги, вспоминая слова о новом помощнике.

Действительно эффективная. Слишком эффективная для обычного чиновника. Такие люди не работают заместителями, такие люди руководят целыми направлениями. Почему же Крид отдал своего лучшего специалиста?

Вариантов было несколько. Первый — Крид действительно хотел помочь, выделив самого способного сотрудника. Но тогда зачем такая предосторожность? Неужели корейские события настолько подорвали доверие?

Второй вариант — контроль. Карим должен следить за каждым шагом нового министра, не давать ему возможности для самодеятельности. Но тогда зачем давать такого умного надсмотрщика? Не проще ли было поставить обычного партийного функционера?

Гоги встал, прошелся по кабинету с сигаретой в руках. За окном уже начинало темнеть — день пролетел незаметно за изучением документов.

Третий вариант был самым тревожным. А что если Карим — не помощник и не контролер, а замена? Что если его готовили на должность министра, а Гоги — временная фигура, которую в нужный момент уберут?

— Паранойя, — сказал он себе, но мысль засела в голове.

Слишком много совпадений. Слишком готовые проекты. Слишком быстрое назначение на должность заместителя. Словно все это планировалось заранее, а корейские события только ускорили процесс.

Гоги вернулся к столу, открыл нижний ящик. Там лежали его личные записи — наброски планов, которые он делал еще в самолете по дороге из Кореи. Сравнил их с проектами Карима.

Совпадений было мало. Его идеи касались в основном содержания — каким должно быть новое советское искусство. Проекты Карима затрагивали форму — как это искусство должно воздействовать на людей. Дополняли друг друга или конкурировали?

Зазвонил телефон. Гоги снял трубку.

— Товарищ министр? — голос Карима звучал деловито. — Как впечатления от проектов?

— Интересные материалы, — осторожно ответил Гоги. — Но хотелось бы обсудить некоторые моменты.